Рыцарь в черном плаще
Шрифт:
— Вас привела ко мне любовь? Объясните, сын мой.
— Сабина — девушка праведная, монсеньор. Обманывать ее далее было бы невозможно. Признаться ей во всем я не могу, однако я люблю ее. Ради нее я отказываюсь от своего таинственного и безграничного могущества. Прочтите в моем сердце и в моей душе: для того чтобы стать супругом Сабины перед Богом, я должен встать перед алтарем, а для этого мной должна руководить ваша рука. Вы знаете все, ответьте, могу ли надеяться?
Прелат помолчал, по-видимому погруженный в раздумье, затем встал и подошел к Петушиному Рыцарю медленным, торжественным шагом.
— Поклянитесь вечным спасением вашей души, что вы сказали правду, — проговорил он.
Жильбер воздел обе руки.
— Клянусь, — сказал он, — клянусь перед отцом моим и моей матерью, которые теперь в чертогах Господа и слышат меня!
— Клянитесь, что вы никогда не карали невинного.
— Клянусь!
— Поклянитесь, что вы всегда действовали по велению сердца, а не повинуясь злодейскому чувству.
— Клянусь!
— Клянитесь, что с этого часа, исключая законной обороны, вы никогда не поразите человека, как бы ни был он виновен!
— Клянусь!
Прелат протянул руки над головой Жильбера.
— Милосердие и прощение Господа неисчерпаемы, — произнес он.
— Отец мой, — сказал Жильбер, становясь на колени, — окажите мне последнюю милость.
— Чего вы хотите, сын мой?
— Я мог похоронить тело моего отца на святом кладбище, но тело моей матери остается там, где его погребли преступники. Вам известно, что три месяца назад в лесу Сенар один человек имел счастье спасти жизнь его величества, которого чуть не убил кабан?
— Знаю.
— Это я спас кроля.
— Неужели?
— Да. Король обещал мне исполнить мою первую просьбу. Пусть же его величество позволит мне похоронить мою мать на кладбище.
— Я увижу его величество в совете сегодня утром и передам ему вашу просьбу.
Жильбер приподнялся с колен.
— Позволите ли поцеловать вашу руку?
Прелат протянул Жильберу свою руку, на пальце которой сверкало кольцо епископа.
V
Венчание
В этот вечер граф де Сен-Жермен приехал к маркизе де Помпадур и был принят очень любезно. Очаровательная гостиная, меблированная с изяществом и роскошью, была полна хорошеньких женщин, и граф оказался единственным мужчиной в этом обществе.
— В самом деле, граф, это не плутовство? — сказала маркиза, улыбаясь и жеманясь.
— Уверяю вас, — отвечал Сен-Жермен с самым серьезным видом, — что я никогда не плутую.
— Однако это до того странно, что надо считать или чудом, или шуткой.
— Это ни то ни другое, маркиза.
— А что же?
— Достижение науки.
— О! — удивились дамы.
— Пусть маркиза попробует сама, — сказал Сен-Жермен, — тогда она убедится.
— Дайте мне конфетницу.
Сен-Жермен взял со стола, стоявшего посреди гостиной, небольшую черепаховую конфетницу удивительной работы. Верх ее был украшен великолепным агатом, почти таким же большим, как сама крышка.
— Откройте крышку, маркиза, — предложил Сен-Жермен.
Маркиза повиновалась.
— Посмотрите хорошенько на крышку, — многозначительно продолжал граф, стоя чуть поодаль от стола.
— Смотрю, граф, — ответила прелестная маркиза.
— На что это вы смотрите с таким любопытством, мадам? — спросил мужской голос.
Маркиза обернулась.
— Король! — воскликнула она.
Она поспешно подбежала к Людовику XV, который вошел, по своему обыкновению, без доклада. Граф де Сен-Жермен низко поклонился королю.
— На что вы смотрите? — спросил король.
— На эту коробочку, государь, — отвечала маркиза. Она подала королю черепаховую конфетницу.
— Изумительная вещица, — сказал Людовик.
— Государь, — продолжал граф, — потрудитесь взглянуть на крышку и сверху, и снизу.
— Смотрю с обеих сторон, граф.
— Позвольте мне спросить ваше величество, что вы изволите видеть?
— Я вижу прекрасный агат и сверху, и снизу. Мне кажется, что я и не могу видеть ничего другого…
— Можете, — возразила маркиза.
Сен-Жермен взял с ближайшего стола небольшую спиртовую лампу и поставил ее на стол перед королем.
— Государь, — сказал он, — поднесите эту конфетницу к лампе так, чтобы крышка оказалась внизу.
— Так? — спросил Людовик XV, ставя конфетницу.
— Да, государь.
Агат конфетницы оказался над горелкой лампы. Сен-Жермен пошел было к камину, но вдруг остановился.
— Я хотел бы, чтобы мой опыт не вызывал никаких сомнений, — сказал он, — поэтому я не прикоснусь ни к чему. Ваше величество положили конфетницу на лампу, я до нее не дотрагивался даже пальцем, не так ли?
— Конечно, — кивнул Людовик.
— Пусть же маркиза сама возьмет с камина вон ту зажженную розовую свечку и ею зажжет фитиль лампы.
Маркиза зажгла — вспыхнуло синеватое пламя.
— Я прошу ваше величество и этих дам встать вокруг стола, но чуть поодаль, — сказал Сен-Жермен.
Граф вынул из кармана часы и взглянул на циферблат.
— Еще минуту, — попросил он. — Теперь я прошу взять эту конфетницу щипцами, ваше величество.
Сен-Жермен подал королю длинные щипцы, которые извлек из кармана своего платья. Король осторожно взял ими конфетницу и положил ее на стол. Крик удивления вырвался у всех. Агат на крышке исчез, а вместо него появилась эмалевая миниатюра, изображавшая пастушку с барашками. Король раскрыл конфетницу и внимательно рассмотрел крышку.