Рыцарь в черном плаще
Шрифт:
Первым был австрийский генерал Штокенберг, присланный к Людовику XV с секретным поручением; вторым — путешественник, знатный англичанин, лорд Гей, прославившийся после сражения при Фонтенуа; третьим — граф Морен, посол короля датского, старик лет семидесяти, поседевший на дипломатической службе; четвертым — барон Эймар, провансальский дворянин, объехавший весь свет и проживший полвека в Азии.
Две женщины, бабушка и внучка, обе были маленькими и хрупкими. Графине Жержи было около восьмидесяти и лишь по какому-то чуду природы казалось, что ей
— А, любезный лорд и вы, милый Эймар! Вы везде бывали и многое видали. Объясните нам, — сказал маркиз Пизани, — знаете ли вы маркиза Монферра, графа Белламаре и барона Шевинга?
— Нет, — отвечал англичанин, — я не знаю никого из этих господ.
— И я также, — сказал Эймар.
— И я, — кивнул Штокенберг.
— А вы, Морен?
— И я не знаю, — ответил датчанин.
— Если так, — продолжал Ришелье, — загадка так и не разгадана.
— Это граф Белламаре, — заявил маркиз Пизани.
— Это барон Шевинг, — возразил барон Стош.
— Это маркиз Монферра, — сказал герцог Сантарес.
— Это человек, насмехающийся над нами! — заключил Морпа.
— И делающий это великолепно! — прошептал король, по-видимому находивший большое удовольствие в этом импровизированном спектакле.
Наступило минутное молчание, потом чародей медленно вышел на середину гостиной и обвел проницательным взглядом присутствующих сквозь прорези маски.
— Вы правы, — сказал он по-итальянски Пизани, — я граф Белламаре. Вы не ошибаетесь, — прибавил он по-немецки барону Стошу, — я барон Шевинг. Вы меня узнали, дон Луис, — продолжал он по-португальски, — я Монферра, ваш лиссабонский друг.
Все слушали его, вытаращив глаза, но никто ему не отвечал.
— Милорд, — продолжал чародей на этот раз по-английски, — когда вы служили в полку полковника Черчилля в Индии, то однажды ужинали в Бомбее после охоты на тигра с одним путешественником…
— Который убил тигра при мне, — перебил лорд Гей, — тифа, разорвавшего брюхо моей споткнувшейся лошади… Этого смелого охотника страшный зверь ударил когтями — наверняка у него остались шрамы.
Чародей приподнял широкий рукав, покрывавший его левую руку, и обнажил четыре глубокие шрама.
— Это вы! — закричал лорд Гей. — Вы, так храбро рисковавший своей жизнью ради моего спасения! Вы, шевалье Велдон!
— Да, милорд. Угодно вам представить меня этим господам?
— Шевалье де Велдон, спасший мне жизнь в Бомбее, — сказал по-французски лорд.
Наступило молчание. Король был в восторге. Чародей поклонился, как кланяются жители Востока, барону Эймару.
— Да будет с нами мир, — сказал он по-арабски, — и пусть воспоминания пробудятся в твоей душе. Мы вместе ели хлеб и соль по дороге в Дамаск, возле оазиса Змеи.
Барон казался изумленным.
— Это было двадцать лет назад, — ответил он также по-арабски.
— Да, — сказал чародей, — это происходило в 1720 году.
— Мы охотились на страусов.
— Вы убили трех, а я пятерых.
— Вы Сиди ла-Руа?
— К
Событие приобретало столь неординарный характер, что все присутствующие забыли о бале. Человек, прекрасно говоривший на шести разных языках и известный шести особам высшего общества под шестью разными именами, казался феноменом. У всех была только одна мысль, одно желание — узнать, кем он был на самом деле.
Чародей прошел через гостиную прямо к королю. Ришелье и Таванн быстро приблизились, чтобы встать между королем и таинственным гостем, но чародей сам остановился на почтительном расстоянии и низко поклонился.
— Государь, — сказал он на превосходном французском языке, — неделю тому назад, когда я убил кабана в Сенарском лесу, ваше величество обещали оказать мне милость.
— Как! — с живостью сказал Людовик XV. — Это вы спасли мне жизнь! Конечно, я обещал вам милость. Просите, чего хотите…
— Позвольте, ваше величество, быть вам полезным своим искусством.
— Каким именно, месье?
— Позвольте свести пятна с ваших бриллиантов.
— Вы знаете этот секрет?
— Знаю, государь.
— Если так, ваше состояние будет упрочено.
— Я и без того богат.
— Вы богаты?
— Да, настолько, насколько может желать богатства человек. Но богатство ничего для меня не значит — наука же значит все!
Галстук короля скрепляла бриллиантовая булавка невероятной красоты. В бриллианте, недавно проданном придворным ювелиром, был только один изъян: пятно сбоку. Король взял булавку и, показав ее чародею, спросил:
— Вы можете свести это пятно?
— Могу, государь, — отвечал тот.
— Бриллиант тогда станет вдвое дороже?
— Да, государь.
— Сколько потребуется времени для этого?
— Пятьдесят дней.
— Это немного. Сведите пятно и принесите мне бриллиант. Если пятно нельзя будет свести, оставьте булавку у себя. Но прежде снимите вашу маску. Я хочу убедиться, тот ли вы человек, за кого выдаете себя.
Чародей медленно отступил на несколько шагов, чтобы свет лампы упал ему на лицо. Все окружили его с большим беспокойством. Из соседнего зала раздавались музыка, гул голосов и шум шагов танцующих. Чародей несколько мгновений стоял неподвижно, спиной к бальному залу и входу, лицом к королю. Вдруг быстрым движением он снял маску, показав свое лицо. Мгновение было кратко, потому что он тут же надел свою маску, но четыре восклицания слились в один голос: «Это он!»
— Это он! — подтвердил король.
Графиня де Жержи всплеснула руками, и крик замер на ее губах. Морен и баронесса де Люд также вскрикнули. Чародей бросился к выходу и исчез в толпе.
— Боже мой! — воскликнула графиня де Жержи. — Но ведь это совершенно невозможно!
— Как? — спросил Людовик XV. — И вы знаете этого человека?
— Государь, это немыслимо!
— Что вы хотите сказать?
— Вашему величеству известно, что мне около восьмидесяти лет?
— Знаю, графиня, но вы выглядите значительно моложе!