Рыцарь

Смирнов Андрей Владимирович

— Целых три года, дон Алонсо. У нового коменданта было достаточно времени, чтобы перевербовать ваших людей.

— Ну что ж, — флегматично заметил бывший комендант, — как говорят у нас в Каталонии: это значит, что придется пролить немного крови.

— Для этого дела… сколько вам потребуется людей?

— Ни одного. Мне нужны только лошадь, одежда и оружие.

— Я вижу, вы верите в то, что Менханьо упадет в ваши руки, как спелая груша.

— Так и будет, — решительно заявил Алонсо. — Когда я расскажу всем, как низко

предал меня Альфаро. Вы дадите мне то, что я прошу?

— Да, конечно… — Я сделал паузу. Этот испанец со своей «помощью» мог все испортить. — Скажите, дон Алонсо, какую армию способен собрать сам граф Альфаро, если у него будет время?

— Включая отряды своих вассалов — восемьсот-девятьсот человек.

— Такое войско раздавит и вас, и наемников, которых мы рассчитываем набрать, в два счета. Нам необходимо ударить раньше, чем он сможет подготовиться. Если вы поедете в Менханьо прямо сейчас, то даже в случае вашей удачи мы проиграем. Надо подождать. Пусть Альфаро успокоится. Пусть думает, что я убежал во Францию или вообще на край света.

— Дона Алонсо могут ждать в крепости, к которой он так стремится, — заметил Ги. — Альфаро, если только он не полный кретин, наверняка может предположить подобный шаг с вашей стороны, любезный дон.

Прежде чем Алонсо успел ответить, это сделал за него я:

— Ги, не думаю, что Альфаро вообще знает, кто именно сбежал вместе со мной и Жанной. Мы попались ему в лапы недавно, а Алонсо просидел там целых три года. Узнать его было невозможно, поверь мне. А тюремщики мертвы.

— Кроме того, который сторожил нас ночью, — тихо сказала Жанна. Ги неодобрительно покосился на ведьму, но промолчал.

Повисла тяжелая пауза.

— Жанна права. Скорее всего, там вас уже ждут.

Алонсо упрямо мотнул головой:

— Все равно. Я хочу попробовать.

— Ладно, — вздохнул я. — У вас будет такая возможность. Но если вы действительно хотите помочь, а не помешать — вы сделаете это тогда, когда я вам скажу. Договорились?

Алонсо де Виллярробледо коротко наклонил голову:

— Я согласен с вашими условиями, дон Андрэ. На время этой кампании я признаю ваше главенство.

* * *

Ги проводил нас до замка Диего Тольпенсьеро и отправился наводить справки о наемниках. Мой плачевный вид дона Диего не слишком удивил. Куда больше его удивило то, что я вообще выбрался живым. Я не стал ничего говорить ему о своих планах, наперед зная, какова будет реакция этого человека.

Сейчас он просто посмеется надо мной. Но вот когда за моей спиной будет стоять что-то… например, двести отчаянных, привыкших к оружию солдат, вот тогда я предложу дону Диего присоединиться ко мне.

Я распаковал изъятое у де Бале оружие и, разложив его у себя в комнате, предложил Алонсо выбрать что его душе угодно. Сам я положил глаз на доспехи барона. Де Бале был примерно моего роста, но толще раза в три. Пришлось идти в кузницу — слегка ужимать «одежку». Шлем подошел идеально: я поменял только войлочную прокладку.

Отъевшись в замке любезного дона Диего и приведя себя в божеский

вид, я отправился в Сарагосу.

* * *

Этот город производил странное впечатление… Он был совсем не похож на другие города, виденные мною в этом времени. Этот был первый город, где улицы были более-менее прямыми, а не изгибались, как пьяные удавы, то в одну, то в другую сторону. Помимо спланированной архитектуры, было еще одно отличие. Почти везде ощущалось влияние иной, не христианской культуры. Стены богатых домов были облицованы изразцами. Стены и купола церквей также не были однотонными. Внешне они куда больше напоминали мечети, чем христианские храмы. Даже кирпичи были выложены не абы как, а образовывали различные цветовые узоры — геометрические фигуры, растения…

Я выяснил, где находится еврейский квартал, и направился в указанном направлении.

Квартал… Ха, это был целый город! Огороженная стеной территория общины распространялась на все пространство одного из северных предместий Сарагосы. Внутрь меня пропустили беспрепятственно. Дома, украшенные по-восточному, утопали в зелени. За деревьями ухаживали — не было ни палой листвы, ни поваленных деревьев, ни свежих пеньков. Дорожка, которая вела к дому Иосифа бар Ицхака, была посыпана песком.

Ворота этого дома мало чем уступали воротам Сарагосы.

Я спешился и пару раз пнул дубовые доски.

Тут же в воротах открылось окошечко и пара недоброжелательных черных глаз уставилась на меня.

— Передай Иосифу бар Ицхаку, — сказал я черноглазому, — что с ним хотел бы поговорить рыцарь, с которым он несколько недель назад познакомился на перевале Сало.

Глаза исчезли. Окошечко захлопнулось.

Мне открыли буквально через пару минут.

Да, недурственно жил старичок. Его дом действительно был самым большим в округе. Три этажа, балкончики, веранда, небольшой садик во дворе, фонтан…

Меня ждали. Не считая хозяина дома — еще около полудюжины слуг мужеского пола. Вооруженных и, кажется, готовых пустить это оружие в ход…

Иосиф бар Ицхак стоял позади челяди и подслеповато щурился. На лице его было написано сильнейшее беспокойство. Вооруженные слуги начали потихоньку меня окружать…

— Черт возьми! Что это значит?

На лице хозяина дома беспокойство перешло в смятение. Он быстро шагнул вперед, расталкивая своих людей. Смотрел он теперь не на латы, как в начале, а мне в лицо…

Когда он приблизился на расстояние нескольких шагов, смятение перешло в радостное удивление. Резким жестом он остановил слуг.

— Бог Израилев!.. Так это вы, благородный господин…

— Да. Это я. А вы кого ожидали увидеть?

— Простите меня за этот прием… Йошка, прими лошадь у нашего гостя… Когда мне описали ваши доспехи… У меня не очень хорошее зрение… не такое, как было когда-то… но если бы я не запомнил ваше лицо, господин…

— Андрэ де Монгель. Моего прежнего вооружения… у меня сейчас нет. Пришлось воспользоваться доспехами, которые мы сняли с барона. Все равно теперь ему доспешек без надобности.