Рыцари былого и грядущего. Том II
Шрифт:
Вот из таких ситуаций и выросли бессмертные сплетни о том, что тамплиеры предали христианство и вступили в сговор с неверными. А они всего лишь вели себя честно и не предавали никого и никогда. Ещё они были реальными политиками и прекрасно понимали, что христианские государства на Святой Земле могут выжить только играя на противоречиях между мусульманскими правителями. Своим примером храмовники постоянно доказывали, что честность и политическая прагматичность — отнюдь не взаимоисключающие понятия.
Может, конечно, показаться удивительной такая религиозная война, когда христиане в союзе с мусульманскими сражаются против других мусульман. Может быть, это уже не была война за веру? Короли и султаны, графы и эмиры просто делили власть, ни сколько при этом не руководствуясь религиозными убеждениями? Отчасти, может быть, так и было, потому что в жизни всё перемешано. Христианские правители на Святой Земле были людьми очень разными, и многие из них в большой степени руководствовались политическими, а не религиозными соображениями. Но к Ордену Храма это вряд ли относится в сколько-нибудь значительной степени. Количество примеров религиозной воодушевлённости тамплиеров столь огромно, что невозможно предположить, будто для них христианские идеалы значили меньше, чем борьба за власть. Сиверцев хорошо помнил свои исследования религиозной составляющей Ордена и никогда бы не поверил, что тамплиерам стало безразлично, какой веры придерживаются их союзники — лишь бы помогали.
Но ведь заключали же тамплиеры союзы с мусульманами, и хранили верность этим союзам, полагая при этом, что сохраняют верность Христу. Это как? А это, можно сказать, новое религиозное мышление, принципиально отличное от мышления первого похода. Тамплиеры теперь знали, что ислам — хоть и несовершенная религия и абсолютно неприемлемая для христиан, но это всё же не язычество, и мусульмане — не враги Бога, а люди, которые служат Богу ненадлежаще, но всё же служат именно Ему — Единому Богу Вседержителю. Военно-политические союзы с носителями чистого монотеизма возможны, это не измена Христу, уже хотя бы потому, что мусульмане весьма почитают Иисуса, хоть и на свой манер. Тамплиеры вели религиозную войну не ради истребления ислама, а для защиты христианства. Тамплиеры де-факто признали за исламом право на существование здесь, в Палестине. Они не признавали за мусульманами лишь права на истребление христиан. Тамплиеры готовы были дружить с мусульманами, которые так же признавали де-факто христианское присутствие в Святой Земле. Тамплиеры как бы говорили своим друзьям-мусульманам: это наша с вами общая земля — христианская и мусульманская.
Самым величественным выражением этого христианско-мусульманского союза Палестины была битва под Ла-Форби 17 октября 1244 года.
Монголы привели в движение полмира. Орды Чингисхана, разгромив Хорезм, вызвали великий исход хорезмийцев. Последние, оставшись без родины, но по-прежнему являя собой страшную и огромную вооружённую силу, хлынули в Месопотамию, Сирию, Палестину, сметая всё на своём пути и убивая всех подряд — и мусульман, и христиан. 23 августа 1244 года хорезмийцы отбили у крестоносцев Иеруалим.
Египетский султан решил использовать ситуацию к своей выгоде и вступил в сговор с хорезмийцами, желая их руками разделаться и с непокорными мусульманскими правителями Сирии, и с крестоносцами заодно. Тогда крестоносцы вступили в союз с султанами Дамаска и Хомса, составив мощную коалицию. С сирийскими мусульманами объединились все франкские силы крестоносных государств: рыцари из Иерусалима, Триполи, Антиохии, Кипра и все военно-монашеские Ордена: тамплиеры, госпитальеры, тевтонцы и рыцари святого Лазаря.
Тамплиеры, наконец, сражались плечом к плечу со своими давними друзьями — мусульманами Дамаска. Вполне понятен пафос этого союза: «Это наша с вами земля. Это земля христиан и мусульман. И вот на нашу землю вторглись дикие орды, которые режут всех подряд. Хорезмийцам нет дела до Бога, до веры, они несут только смерть и разрушение. И мы должны во имя Христа и во славу Аллаха отстоять нашу общую землю».
Произошло чудо — боевые кличи «Деус вульт» и «Аллах акбар» неслись теперь из одного стана. Эти кличи сливались, означая теперь одно.
В битве под Ла-Форби франко-сирийская коалиция потерпела страшное поражение. Летописец крестоносцев писал: «Дамасский султан и султан Хомса сразились первыми. Они столкнулись с врагами — сарацины против сарацин. Они нисколько не щадили друг друга, как если бы не были одной веры. Довольно там было добрых ударов и великих подвигов со стороны Дамаска и Хомса, но они потеряли много своих людей и были побеждены. В битве остались одни христиане».
Христиане так же сражались с невероятной стойкостью и были не столько разбиты, сколько уничтожены. Боевые потери тамплиеров составили 90 % личного состава.
И всё-таки это была славная битва! Орден и Дамаск плечом к плечу против диких хорезмийцев и отморозков мамелюков из Египта! Египет был уже не фатимидский, а мамелюкский, воины-рабы, захватив в Каире власть, сражались с христианами на истребление, им не нужен был мир, война была для мамелюков единственным способом существования. Христианско-мусульманская партия стабильности сражалась с партией разрушения. Дамаск и Хомс против Каира и Хорезма «как если бы они не были одной веры» — справедливо заметил летописец-франк. А как восхищается наш франк «добрыми ударами и великими подвигами» славных союзников-мусульман! Кажется, именно в этот момент была достигнута главная цель крестовых походов — возвышенно-героический союз двух цивилизаций.
Ла-Форби надо помнить вечно. Но про Ла-Форби забыли.
Буквально через несколько лет грянул седьмой крестовый поход, возглавляемый королём Франции Людовиком IX. Это был классический крестоносец, то есть склонный вести себя в Святой Земле, как слон в посудной лавке. Храбрый, порывистый, исполненный самых возвышенных чувств, Людовик ничего не желал понимать в деталях хрупкого механизма равновесия между крестоносцами и мусульманами, над созданием которого неустанно трудились тамплиеры. У Людовика, который прибыл в Святую Землю сражаться, то есть истреблять мусульман, совершенно не укладывалось в голове, как это тамплиеры могут о чём-то договариваться с мусульманами, да ещё у него за спиной.
Может быть и правда нелегко было понять, почему великий магистр Ордена Храма Гийом де Соннак поддерживает хорошие отношения если не с султаном Каира, то во всяком случае с его эмирами, то есть с врагами. Де Соннак между тем плёл дипломатическую паутину, завязывая с султаном переговоры, которые могли подарить крестоносным государствам, балансировавшим на грани полного истребления, хоть какую-то передышку. Не бывает войны без переговоров с врагами, если, конечно, противники — не тупые быки, с глазами, налитыми кровью. Впрочем, де Соннака обвиняли не только в переговорах, но и в дружбе с султаном, и даже более того — в том, что магистр и султан породнились, став кровными братьями. Один крестоносный хронист так и писал: «Магистр Ордена Храма и султан Египта совместно заключили столь добрый мир, что оба велели отворить себе в чашу кровь». Речь тут идёт о ритуале символического «братания» через смешение крови.