Рыцари Гайи
Шрифт:
— Мне жаль, что твоя семья погибла, — сказала я ему.
— Не стоит. Моя семья — Рыцари. И они могут стать и твоей семьёй тоже.
— Я всегда думала, что Рыцари — это могущественная армия, а не одна большая счастливая семья.
— Кто сказал, что мы не можем быть и тем, и другим? — отозвался Като.
Мы погрузились в молчание, пока проходили через ворота в дистрикт Киллфилд. Дорога обрамлялась высокими, толстыми деревьями. Тень была приятным облегчением после испепеляющего летнего жара. Австралийское солнце, похоже, обладало особым
Я глянула в сторону от дорогие, где команда взрослых и подростков постарше собралась на краю леса. Они были одеты в ярко-оранжевые комбинезоны вроде таких, которые раньше носили в тюрьмах. Ну, я так читала в книгах.
Я не знала точно, что сейчас носили заключённые. Я никогда не видела заключённых. Если кто-то (хоть ребёнок, хоть взрослый) совершал достаточно серьёзный проступок, Правительство изгоняло его за пределы городских стен. И больше никто его не видел.
Оранжевые комбинезоны означали, что эти люди на обочине дороги были Резчиками. Резчики вели нескончаемую битву против природы. Их инструментами были простые лопаты, ножницы и пилы. Им не разрешалось использовать пестициды. Человечество выучило тяжёлый урок, что если накачивать природу ядами, это лишь заставляло её ещё упорнее давать сдачи.
Резчики наблюдали за нами широко раскрытыми глазами. Некоторые приглушённо и торопливо перешептывались. Рыцари не выходили на вечерние прогулки с Учениками, так что вид того, как я прогуливаюсь бок о бок с одним из героев планеты, должно быть, стал для них шоком. Моя порванная и испачканная одежда наверняка тоже не помогала.
— Мне нравится общаться с тобой, — тихо сказал Като, как только мы вышли из поля зрения Резчиков.
— Это определённо улучшение по сравнению с тем, с чего мы начали сегодня, — я искоса улыбнулась ему. — Когда ты отчитал меня.
— Ты не похожа ни на кого другого из моих знакомых, — сказал он. — Когда я разговариваю с тобой, ты как будто настоящая личность. И я как будто тоже настоящая личность.
— То есть, в остальное время ты не чувствуешь себя настоящей личностью?
— Нет. Не особо, — признался он. — В остальное время моя жизнь сильно отличается. Всё сводится к ответственности. Совершенству. Предназначению.
— Похоже, у тебя много дел.
— Да.
— И всё же ты взял перерыв от ответственности и даже предназначения, чтобы проводить меня домой.
— Ты одна из тех, кого стоит знать.
— Спасибо. Это многое для меня значит, — я обошла ветку эвкалипта, упавшую на дорогу; она была длиной минимум с мой рост. — Като?
— Да?
— Почему Проклятые застывают, когда видят меня? Ты сказал, что никогда прежде не видел, чтобы они так делали. Поэтому мне интересно, с чего вдруг они так боятся меня? Что во мне такого неправильного?
— В тебе нет ничего неправильного, Семёрка. В тебе есть нечто правильное.
— Дар? — я обдумала его слова. — Но к какому виду магии относится этот дар?
— Полагаю, это магия страха.
— Магия страха? — переспросила я. — Власть заставлять людей бояться?
— По сути да. Это работает и на людях, и даже на сверхъестественных существах. Но я никогда не видел, чтобы это работало на Проклятых. Они не должны испытывать настоящие эмоции, — он провёл ладонью по моей спине. — Ты уникальна, Семёрка.
Я вздохнула.
— В кои-то веки мне хотелось бы не быть такой уникальной.
Он хрюкнул.
— Я прекрасно понимаю твои чувства. Просто помни: ты особенная. И именно странные, особенные люди меняют мир.
Мы пересекли дорогу, входя в лесной анклав. Большая деревянная вывеска на входе гласила: Деревня Учеников.
— Именно странные, особенные люди меняют мир, — повторила я.
Като кивнул.
— Продолжай повторять себе эти слова. Доверься мне. Это поможет тебе не чувствовать себя фриком природы.
Я обернулась на него через плечо.
— Ты как будто говоришь по личному опыту.
— Ты удивлена.
— Ну, да, ты всегда кажешься таким уверенным, убеждённым в своих силах. Идеальный Рыцарь.
Его шлем слегка загудел. Мне потребовалось какое-то время, чтобы понять, что он усмехается. И ещё мгновение, чтобы понять, что он смеётся надо мной.
Я почувствовала, как мои щёки краснеют, и ощетинилась.
— Я сказала что-то смешное?
— Я не смеялся над тобой, Семёрка. Я смеялся над собой и тем, какой ужасный провал я потерпел в достижении своей главной цели. Со своего первого дня в Замке я всегда пытался быть идеальным Рыцарем. Но я очень далёк от этого.
— Ну не знаю. Мне кажется, ты делаешь отличную работу.
— Ты очень добра, но думаю, ты знаешь правду обо мне. Ты заглянула под мой шлем. Ты знаешь, что я далёк от идеала.
На самом деле, Като показался мне вполне идеальным. Он обладал могущественной магией и моральными ценностями.
— Итак… — он остановился на краю дорожки, подводящей к дому. — Это твоё место. Как минимум на следующие несколько недель.
Я посмотрела поверх дорожки из красного кирпича на дом из такого же кирпича. Выглядело уютно.
— Спасибо, Като, — я поискала в мыслях какую-нибудь отговорку, чтобы растянуть этот день навечно, но ничего не придумалось. — Что ж, наверное, мне пора зайти внутрь.
— Прощай, Семёрка, — он поклонился мне. — И удачи.
— Спасибо.
Като ушел выполнять своё магическое предназначение, а я пошла по кирпичной дорожке, гадая о своём предназначении. Направляясь к дому, я подумала о том, что он мне сказал: именно странные, особенные люди меняют мир.
Хороший девиз по жизни. И я докажу, что это правда. Я изменю мир. Каким-то образом я положу конец Проклятью, что бы для этого ни потребовалось.