Рыцари пречистой девы
Шрифт:
– А почему же ты мне его отдал?
– Потому что ты попросила! – раздраженно ответил маг. – Что за глупые вопросы, ученица?
– Но ведь герцогу же ты его не уступил! – все еще недоумевала Ванесса.
– На него я плевать хотел, – буркнул маг. – Ты будешь есть, или мне забрать обратно?
Вон немного подумала, а потом разрезала суфле пополам и половину передала Креолу. Маг недоуменно посмотрел на нее, а потом пожал плечами и мгновенно умял свою долю. Приготовлено было божественно…
Примерно через двадцать минут дали звонок, возвещающий окончание
Ванесса всегда любила танцевать. Она даже ходила в танцевальную школу, пока не началась вся эта история с ожившим чародеем. Но она уже почти полгода не практиковалась – негде и не с кем. Креол же танцевать не умел и не любил.
Торжественную Залу освещали великолепные хрустальные люстры с тысячами свечей. Зеркала усеивали и стены, и потолок – казалось, что Зала во много раз больше, чем на самом деле. Пол покрывали великолепные мягкие ковры с вышитыми гирляндами, раковинами, листьями и цветами.
Ее балконная часть также была заполнена людьми – солнце еще не закатилось, и многие предпочитали свежий воздух. Там, внизу, кипело настоящее людское море – неблагородная часть населения Лукора также отмечала праздник. Сегодня угощение и выпивка поставлялись бесплатно – за счет короны. Вот разве что вина там, внизу, не было – в Кахале оно в последнее время ужасно вздорожало. Зато здесь – хоть залейся. Официанты с подносами так и сновали, раздавая бокалы всем желающим.
Оркестр пока что разогревался – публика, только что вставшая из-за стола, еще не пришла в нужное настроение. Кахальский оркестр в основном состоял из струнных инструментов. Басовые виолы, арфы, альты, виолончели и трехструнные скрипки. Духовые ограничивались двумя медными трубами и парой продольных флейт. А еще был небольшой гидравлический орган с девятнадцатью клавишами.
Император сидел на небольшом троне с мягким сиденьем. Рядом на точно таком же восседала его мамочка, а чуть позади – герцогиня Ароханна. Весь этот гарнитур располагался на небольшом возвышении с тремя ступеньками, с которого правящим лицам было очень удобно наблюдать за празднеством. Почти идентичный комплект находился на балконе – если император вдруг возжелает перебраться на свежий воздух.
– Леди Ванесса, у нас небольшие неприятности, – тихо сообщил подошедший лод Гвэйдеон.
– А у нас всегда неприятности, – лениво отмахнулся сытый Креол. – Что на этот раз?
– Баронесса Буртовская пришла в точно таком же наряде, что и вы, – виновато развел руками паладин. – У вас не найдется другой перемены платья, леди Ванесса?
– Зачем? – недоуменно захлопала глазами Вон. – Почему это я должна переодеваться?
– Этикет требует, чтобы все дамы были в разных нарядах, – объяснил лод Гвэйдеон. – Это мужчины могут выглядеть, как угодно. Понимаете, если две дамы приходят в одном и том же, одной из них полагается покинуть бал. Будет очень неловко…
– Это вон та? – уточнила девушка, заметив пожилую особу с небольшим мопсиком на поводке, решительно направляющуюся к ним. Действительно, она была в точно таком же платье, что и Ванесса. Но сидело оно на ней не в пример хуже. – Так пусть она и уходит, если ей неловко!
– Вот вы где! – окликнула ее баронесса. – И что все это означает?! Весь двор за неделю знал, что я собираюсь надеть, а вас это, значит, не касается?!
– Мы только сегодня приехали в город, – вежливо объяснила Вон. – Знаете, по-моему, вам бы больше пошло что-нибудь другое – этот фасон вам не к лицу.
– Какое хамство! – оскорбилась мадам. – Вы понимаете, с кем говорите, сударыня?
Все, кто был поблизости, пораженно ахнул. Назвать благородную леди обращением, предназначенным для черни – все равно, что прилюдно плюнуть в лицо. Мужчины в таких случаях обычно хлестали оскорбителя шляпой по лицу (аналог брошенной перчатки). Дамы… да, в этом случае разборки изрядно усложнялись. Как правило, за честь дамы вступался ее муж или кавалер. Если у нее не было ни того, ни другого, эту обязанность на себя брал кто-то, желающий стать таковым. Кстати, обычно и становился – есть ли более верный способ завоевать расположение дамы, чем отстоять ее честь на дуэли?
Креол, разумеется, понятия не имел о тонкостях здешнего этикета. Да Ванесса и не нуждалась в заступничестве – сама могла врезать кому угодно. Впрочем, она даже и не обиделась – она тоже не слишком хорошо знала этикет, и попросту не поняла, что ее оскорбили.
Однако маг заметил что-то досадное у себя на ноге. Он опустил глаза и заметил, что песик баронессы также увлеченно оскорбляет его ногу. Самым пошлым и неприятным способом. Креол брезгливо нахмурился и от души пнул собаку. Кобель с визгом улетел куда-то вдаль – удар Креола сделал бы честь даже профессиональному футболисту.
– Низко пошел – к дождю… – равнодушно проводил его взглядом маг.
– Злодей! – в ужасе ахнула баронесса. Вон решила, что это она Креолу, но дама бросилась вслед за своим любимцем, крича: – Злодей, куда же ты, мой хороший?!
– Лорд виконт! – окликнули Креола сзади. Он обернулся – там стоял рослый черноволосый аристократ лет сорока с бриллиантовым перстнем – герцог. – Вы только что оскорбили даму, вы хам и невежа!
– А ты тот, кто хотел сожрать мое суфле? – узнал его Креол. – Тебе не говорили, что много жрать вредно?
– Да как ты смеешь мне тыкать, ничтожество? – холодно осведомился благородный лорд. – Немедленно сделай так, чтобы я тебя больше не видел!
– Я тебя за язык не тянул, – пожал плечами маг и ткнул герцогу пальцами в глаза.
Тот завопил от дикой боли – если бы Креол приложил немного больше усилий, он бы попросту лишил его зрения. Впрочем, герцог и сейчас ничего не видел – у него ливнем текли слезы, а перед глазами плавали красные круги.
– Ты меня все еще видишь? – уточнил маг.