Рыцари темного леса
Шрифт:
— Однажды, в молодости, я встретил женщину, которая зажгла огонь в моей крови. Она со своими служанками собирала цветы в королевском парке. Моя прекрасная дама состояла в браке с человеком вдвое старше ее и была с ним несчастна. После первой случайной встречи, она стала назначать мне свидания. Я влюбился в нее — отчаянно и безнадежно. Я мечтал увезти ее в свое поместье на севере и сделать своей женой. Но при живом муже не мог это осуществить.
Я возненавидел его только за то, что он ее муж — больше этого по-своему хорошего человека ненавидеть было не за что. Мне хотелось, чтобы он умер. Мне казалось несправедливым, что такая молодая и красивая женщина должна быть связана с ним на всю жизнь. Наконец я попросил моего друга шепнуть ему, что я тайно встречаюсь с его женой. После этого мужу поневоле пришлось вызвать меня на поединок. Для своих лет он был недурным бойцом, но молодость одержала верх, и я убил его, совершив злое дело.
— А та женщина?
— Она унаследовала его состояние — и вышла замуж за своего любовника. Меня она использовала, чтобы обеспечить себе свободу. А я-то убеждал себя, что поступаю правильно, что ее муж дурной и жестокий человек. Я вызвался быть защитником Кестера, потому что тот, кого я убил, был его сыном. Теперь тебе понятен смысл сказанного Руадом?
— Не совсем. Я слышал об ужасах, творящихся в Фурболге. Номады там истребляются целыми семьями. Неужели люди, которые это делают, не понимают, что совершают зло? Ведь это не то, что влюбиться в красивую женщину и сразиться из-за нее на поединке.
— Мы говорим о самообмане. Самильданах любил свою родину не менее сильно, чем другие мужчины любят женщин. Если он поверил, что в распаде империи виновны номады, он мог их возненавидеть — но поручиться за это я не берусь.
— Они верят, что у Лло Гифса есть армия, и собираются прийти сюда весной. Вот когда начнется ужас!
— Да не будь я даже калекой, с рыцарями Габалы мне не сладить. Карбри одолел меня с такой же легкостью, как я — мужа моей возлюбленной. Проклятый Лло Гифс! Ладно, пойду займусь делом. Увидимся позже.
Лемфада вышел помыть посуду и увидел вдалеке оленя. Внезапно тот вскинул голову и пустился наутек. Лемфада осмотрелся, думая, что его спугнули волки, — и увидел на фоне неба пятьсот всадников в черных плащах.
Они галопом помчались по снегу, а Лемфада припустил обратно, крича во всю глотку. От деревни всадников отделяло не более полумили. Люди, выскакивая из хижин, бежали в лес. Элодан схватил топор и присоединился к Лемфаде.
— Беги к Руаду. Нельзя, чтобы его взяли в плен, — распорядился рыцарь.
— А ты?
— Я останусь с местными. — Несколько мужчин успело вооружиться луками и ножами. — Держитесь вместе и растянитесь в линию на вершине холма, — крикнул им Элодан. — Всего в отряде набралось четырнадцать лучников, включая Бриона, мужа Амты.
— Зачем они нападают на нас? — спросил он на бегу. — Тут и взять-то нечего.
— Спроси у них, как подскачут поближе, — рявкнул Элодан.
Всадники с мечами наголо влетели в деревню и тут же поддели на копье не успевшего убежать старика. Какой-то миг он болтал ногами в воздухе, потом древко переломилось, и он упал под копыта коней. Маленькая девочка, отставшая от других, закричала, и ее мать, уже взбежавшая на холм, бросилась обратно к ней. Конница смяла обеих в мгновение ока.
— На всадников не глядите, — приказал лучникам Элодан. — Стреляйте в лошадей. Только так их можно остановить. И погодите стрелять — дождитесь моей команды!
Стрелки поспешно сгибали и натягивали луки.
— Целься! — скомандовал Элодан. Всадники, поднимаясь в гору, слегка замедлили ход. На сорока шагах Элодан взмахнул рукой сверху вниз и крикнул: — Пли! — Стрелы полетели в середину шеренги, и лошади начали падать, но с крыльев всадники все так же двигались вперед, охватывая лучников с обеих сторон. — Бей влево! — приказал Элодан. Лучники в тот же миг выполнили его команду, и лошади забарахтались на снегу. — Бей вправо! — Всадники были совсем близко, и двое лучников, не выдержав, бросились бежать, но остальные послали свои стрелы почти в упор. — Отходи! — заорал Элодан и первым припустил к лесу. Услышав за спиной топот, он оглянулся. Солдат, низко пригнувшись в седле, целил копьем прямо ему в сердце. Рыцарь отвел назад руку и что есть силы метнул топор. Лезвие врезалось в лицо всаднику, и тот вывалился из седла.
Одного лучника зарубили. Элодан выругался, видя, что другим тоже не добежать до леса.
Внезапно откуда-то из кустов в конников полетели стрелы — еще залп и еще. Стреляло около двадцати человек. Солдаты осадили коней и повернули назад.
Из засады вышел Лло Гифс.
— Железный ты человек, — сказал он Элодану.
— В устах кузнеца это должно звучать как похвала.
— Так и есть. У меня кровь в жилах застыла, как я увидел твою оборонительную линию.
— Они вернутся, Лло, и мы их не сдержим. Но ты все равно подоспел вовремя.
— Да, повезло. Я встретил охотников из этой деревни. Они сказали, что ты здесь, и я пошел с ними. Потом мы услышали крики и засели в кустах.
— Стало быть, наш прославленный герой искал меня? Можно спросить зачем?
— Мне нужен человек, который смыслит в военном деле.
— Так ты все-таки собираешь войско? Самое время, Лло. Калека к твоим услугам, если ты его принимаешь.
Лло хлопнул его по плечу.
— Твой топор попал куда надо. Похоже, ты делаешь успехи.
— Я целил в коня, — отрезал Элодан. — И промахнулся меньше чем в десяти футах.
— Я никому не скажу, — пообещал Лло. — Ладно, пошли. Брион ведет деревенских в пещеры, но нам понадобятся еда и топливо.
— Есть одно предложение.
— Ты наш полководец — выкладывай, — усмехнулся Лло.
— Дай мне двадцать человек, и мы прикроем ваш отход.
— Будь осторожен, Элодан. Я не хочу потерять тебя в самом начале войны.
— Войну начали они, дружище, — пусть теперь на себе узнают, что это такое.
Бавис Лан, командир кавалеристов, спешился перед хижиной, у которой сидели три золотые собаки.
— Клянусь Черой, это золото, — прошептал он, осмотрев изваяния. Его адъютант Люгас молча ждал рядом. — Не стой столбом, Люгас. Докладывай!
— Восемнадцать лошадей и девять человек убито, восемь человек ранено. Прикажите продолжать преследование?
Бавис, высокий худощавый человек сорока с лишним лет, снял шлем и пригладил тронутые проседью волосы.
— Нет. В лесу они нас запросто перестреляют. Двух деревень на сегодня достаточно — им будет о чем поразмыслить. Остановимся здесь, а завтра ударим на север, вдоль по долине.