Рыжая Мэри
Шрифт:
— Ридженайт, — пояснил тот.
Сесилия улыбнулась и, почувствовав на плече руку Патрика, умиротворенно закрыла глаза.
Этим же вечером, когда большинство гостей уже готовились ко сну в своих каютах, а Патрик пытался успокоить недовольную графиню Улвард и разозленного графа, Сесилия и Эльза сидели на лавочке на носу судна.
— У тебя была большая команда? — тихо спросила Эльза.
— Да. Было время, когда у меня было два корабля, тогда мне подчинялось три с половиной сотни пиратов.
Эльза присвистнула и взглянула на ночное небо. Становилось зябко.
— Интересно, что обо мне говорит Кэти, — меланхолично пробормотала Сесилия.
— Думаю, что здоровья она тебе точно не желает.
Миледи Вэндэр усмехнулась.
— Забавно получилось.
— Забавно? Скорее, опасно. Она же может против тебя настроить всех дам.
— Нет, это забавно. Опасно — это когда встречаешься с Яном и не имеешь при себе оружия. Вот это — опасно.
— Кто это? — сразу заинтересовалась Эльза.
— Один японец, самурай, он на меня зуб держит.
— За что?
— Это очень долгая и сложная история, — уклончиво ответила та, заметив, что к ним направляется капитан.
Капитан подошел к дамам и, пожелав им доброй ночи, направился к каютам. Посидев еще некоторое время, Эльза окончательно замерзла и тоже ушла с палубы. Сесилия сидела на лавочке, ожидая, когда подойдет Патрик, но он все еще разговаривал с графом. Посидев несколько минут, миледи Вэндэр зевнула и, встав, поднялась на верхнюю палубу. Кроме одного матроса, затягивавшего узел, там никого не было.
Девушка подошла к нему и, встав у матроса за спиной, стала наблюдать за его работой. Матрос вспотел. Он резко дергал запутанную веревку, которая должна была соединять два троса, но не мог ее распутать. Было видно, что своими резкими движениями он только осложняет дело. Он морщился, нервничал и спешил. Минуту спустя он топнул ногой и в отчаянии схватился за голову.
— Вам помочь? — негромко спросила Сесилия.
Матрос вздрогнул и обернулся. Оглядев худую девушку в белоснежном пышном платье, он с горечью произнес:
— Миледи Вэндэр, вы не можете мне помочь. А те, кто могут, либо спят, либо заняты. И то их помощь обойдется мне очень дорого. Капитан мне всю жизнь припоминать будет, что я не смог справиться с веревкой.
— Я помогу вам, — последовал уверенный успокоительный ответ.
— Вы? — с недоверием и легкой насмешкой переспросил матрос. — Но, миледи, вы не знаете, что надо делать.
— Знаю. Тебе надо распутать фламандский узел и подтянуть марсель, направив его по норд-весту. Кстати, у тебя фок-марсель слишком низко закреплен. Необходимо фок-марса-фал подтянуть, чтобы это исправить.
— Но откуда?.. Да, про парус-то я и забыл…Это невероятно… Миледи Вэндэр, может, вы и знаете, но у вас не хватит сил. Веревка тугая и…
Но Сесилия уже не слушала растерянного юношу. Ловкими и быстрыми движениями она распутывала неправильно завязанный узел. Через минуту она встала, держа в руке веревку. Резким движением девушка потянула на себя снасть, поднимая рею. Сделав это, она потянула за другую снасть и повернула парус в нужную сторону. Матрос следил за всеми этими движениями с открытым ртом, отказываясь понимать происходящее. Единственное разумное объяснение, которое он мог найти, что все это — его сон.
Закончив, Сесилия повернулась к бледному матросу и спросила:
— Давно плаваешь?
— Три месяца, — глухо ответил он, с силой щипая себя за руку.
— Это заметно, — усмехнулась она и направилась на нижнюю палубу.
Матрос простоял в оцепенении десять минут, после чего вытер рукой холодный пот с бледного лица и стремглав бросился в трюм, желая забыться в гамаке крепким сном.
Погуляв еще несколько минут, Сесилия, улыбаясь про себя, направилась в каюту. Не дойдя до нее один поворот, она столкнулась с первым помощником капитана.
— Доброй ночи, миледи, — с почтением произнес он, — завтра утром уже будем далеко-далеко от Англии. Думаю, где-то в Северном море. Если ветер нам будет продолжать благоприятствовать, то к обеду мы уже выйдем в Атлантический океан.
— Я знаю это, — улыбнулась Сесилия и, обойдя помощника капитана, открыла дверь своей каюты.
Она так и замерла, не отпустив дверной ручки. В каюте стояли граф Улвард и Патрик. Граф что-то эмоционально доказывал, размахивая при этом руками; Патрик старался сохранить спокойствие, держась из последних сил.
— Нет, милорд, вы и меня поймите, — возмущался Улвард, — Ридженайта необходимо высадить. Мне все равно, куда!!! Хоть в море выкинуть. Эта каюта принадлежит графине…
— Потеснитесь на одну ночь, — сквозь зубы произнес Патрик. — Давайте решим этот вопрос завтра, граф.
— Графиня рассчитывала…
— Уже поздно, мы решим это завтра!
— Нет, позвольте, милорд…
Сесилия кашлянула, прерывая очередной поток возмущений Улварда. Двое мужчин быстро обернулись. Патрик облегченно вздохнул, почувствовав, что графа сейчас выгонят. Граф Улвард сухо пожелал миледи Вэндэр доброй ночи.
— Мне тоже очень хотелось бы, что бы эта ночь была доброй, — улыбнулась Сесилия самой очаровательной и открытой улыбкой.
Граф замолчал, не до конца понимая смысл фразы. Зато Патрик, уловивший в голосе жены металлические нотки, понял ее прекрасно. Также улыбнувшись, он поддержал ее:
— Сеси, мне кажется, поздно. Мне хотелось бы уже лечь спать, а тебе?
— И мне, — она демонстративно зевнула, металл в ее голосе стал слышен более отчетливо. — Граф Улвард, нам очень жаль, что возникло это маленькое недоразумение. Обещаю, оно будет решено.