С автоматом в руках

Янечек Вацлав

В конце просеки рядом с границей он вдруг увидел прапорщика Карлика. Сомнений быть не могло. Конечно же это он. За ним шла его сестра. И еще один человек, мужчина. "Наверное, Барак, - подумал Храстецкий, - вечно они ходят вместе". Троица вошла в лес. Храстецкий вздохнул с облегчением. "Боже, если б прапор меня здесь увидел, досталось бы мне! Командир патруля должен находиться сейчас совершенно в другом месте... Что бы я ему сказал? Как бы объяснил свое присутствие здесь? Конечно же, я должен был знать, что сегодня суббота, а прапорщик в этот день всегда ходит к одному и тому же пограничному столбу - номер

двадцать два. Но, насколько я знаю, никогда еще не приходил он так рано..." Прячась за деревьями, он незаметно вернулся к Алексу.

–  Везет же нам, - сказал Вацлав вполголоса. - Старик со своей прекрасной сестричкой опять на границе. Я совсем забыл, что сегодня суббота. Живо пошли к Гути, а то еще придет ему в голову нас проверить. Сколько времени?

–  Уже начало одиннадцатого, - ответил Алекс.

–  Этот вепрь теперь будет мне сниться всю ночь, - вздохнул Храстецкий,

Обратно они шли быстро, теперь уже не лесом, а вышли на шоссе и направились к Лесову. Не доходя до Гути, услышали шум мотора.

–  Старик, - констатировал Храстецкий, пытаясь определить, откуда появится машина. Звук мотора, однако, постепенно затих. Машину они так и не увидели.

–  Проехали напрямик, - заметил Алекс. Дежурным в тот день был Цыган. Вашек рассказал товарищу о неудачной охоте на кабана.

–  И все же нам повезло. Чуть-чуть у границы не наткнулся я на прапорщика и его сестричку. Они были там с самого утра и с эскортом.

–  С каким еще эскортом? - улыбнулся Цыган. - Послушай, не бывает ли у тебя галлюцинаций?

–  Я страдаю этим с самого детства, - осклабился Храстецкий. - И все же я видел там троих, извольте верить. Видел, понимаешь? Третьего я не узнал. Наверное, это был Барак. Или кто-нибудь другой?

–  Вряд ли это был Барак, - сказал Цыган. - Я толь ко что слышал его голос в коридоре. Главное, что тебя никто не видел, иначе был бы скандал. А кабана жаль. Могли бы гульнуть.

–  Понимаешь, - начал рассказывать Вацлав, - Алекс и в самом деле выстрелил метко. Будь конец пули граненым, кабану сразу был бы каюк. А так, сначала кровь из него хлестала вовсю, а потом все меньше и меньше... Наверное, направился за границу, мерзавец.

Вечером вернулись из наряда Слава Хлоупек и Ярослав Роубик. Как обычно, они собрались в комнате у Храстецкого, чтобы договориться, как провести субботний вечер. Цыган, Стромек и Роубик намеревались пойти к Благоутам. Их обуревало не только желание встретиться с четырьмя красавицами сестрами. Просто ребята обещали тете Благоутовой нарубить дров.

–  Послушай, Слава, - спросил вдруг Цыган Хлоупека, - во сколько Карлик был наверху у шлагбаума?

–  Около десяти.

–  А как долго он оставался у вас? - заинтересовался и Храстецкий.

Хлоупек посмотрел на Роубика и ответил:

–  Примерно полчаса, а что?

–  А кто был этот третий? - спросил Храстецкий.

–  Какой еще третий? У нас был только командир плюс его обворожительная сестричка.

Храстецкий вдруг помрачнел.

–  Их было трое, черт побери! Я же видел. Его, эту даму и еще третьего. Сначала я думал, что это - Барак, органист чертов, но оказалось - нет. Это, видимо, вообще был кто-то не из наших. А до трех я как-нибудь считать умею.

–  Позовите-ка Руду, - распорядился Цыган. - Он был тогда у шлагбаума. Он нам расскажет, сколько их выехало из Лесова и

кто был этот третий. Чего мы будем болтать впустую?..

–  В чем дело? - спросил запыхавшийся от быстрой ходьбы Руда, усаживаясь на койку рядом с Цыганом.

–  Скажи, Руда, - Цыган прищурился, - кто сегодня утром поехал со Стариком на границу?

–  Кто же еще? Обычный состав. Пан прапорщик с сестричкой.

–  И больше никто? Никто из наших ребят? - спросил Цыган.

–  Ну что ты пристал? Раз я говорю - никто, значит, никто. Я стоял рядом с ним, открывал шлагбаум, и он сказал, что к обеду они вернутся. Сеструха ласково улыбнулась, и они уехали. Это все, ребята.

–  Их было трое, - повторил Храстецкий.

–  Это начинает быть интересным, - сказал подошедший Стромек. - Еще не бывало, чтобы он брал в автомобиль кого-нибудь, кроме Барака. Что же мы предпримем?

–  Пока не стоит об этом говорить. Пусть все останется между нами, предложил Цыган.

–  Надо последить за ними.

Ребята во всем доверяли друг другу. Все они были членами коммунистической партии, и этот случай представлялся им слишком важным, чтобы объяснить все чистой случайностью. Цыган, как заместитель Карлика, иногда планировал наряды. Ребята решили при первой же возможности направить в дозор к пограничному столбу № 22 Храстецкого и еще кого-нибудь из своих. В чем тут было дело, они не знали. Не брал ли с собой к границе Карлик кого-нибудь из деревни? Может, он там с кем-нибудь встречается? Если - да, то зачем? Тем более что совсем не известно, сестрой ли приходится ему эта очаровательная блондинка? Цыган вспомнил сейчас и о Дяде. Нет ли здесь какой-то связи? "Не может быть, - решил он. - Ведь они не знают друг друга..."

В следующую субботу у них ничего не получилось. Карлик уехал еще в пятницу, передав командование Цыгану и Штруплу. На следующей неделе сестра прапорщика опять не приехала. Занятые подготовкой к рождеству, третьему на границе, ребята уже почти забыли об этом случае. Однако за две недели до праздников произошло событие, взволновавшее всю лесовскую заставу.

Однажды вечером Барак не вернулся с прогулки. Он не вернулся и ночью. Правда, это тоже никого не удивило. Такие случаи бывали. Хуже всего было то, что на следующий день в полдень ему следовало заступать в наряд. В последний раз ребята видели его идущим в костел, где он играл на органе. Хозяин ресторанчика Киндл сообщил, что Барак заходил к нему во второй половине дня. Он выпил несколько кружек пива, побеседовал в кухне с хозяйкой, а потом ушел. Карлик приказал всей заставе начать поиски. Они обшарили все разрушенные и заброшенные дома, расспрашивали о Бараке в деревне, но все было напрасно. Оставалась лишь слабая надежда, что оп поспешно уехал домой и там задержался.

Ситуация прояснилась только через день или два: Барак бежал! Все были потрясены. Все знали, что его взгляды на жизнь и политику отличаются от их, но никто не думал, что он зайдет так далеко. Все были удручены, только Карлик сохранял спокойствие. Среди личных вещей Барака нашли письмо, адресованное прапорщику. В нем он сообщал, что давно уже хотел перейти на Запад, что там живут друзья его погибшего во время войны брата - летчика и невестка - англичанка. Он, дескать, не обладает характером, необходимым для сотрудника КНБ, и передает привет всем на заставе и знакомым в Лесове.