С чем вы смешиваете свои краски?
Шрифт:
— Ты это не отрицаешь?
— Я не понимаю, о чём вы спрашиваете.
— Александр не имеет никакого отношения к КГБ, — вставил слово представитель посольства.
— Откуда такое знание английского языка?
— Бабушка учительница английского.
— Твоё отношение к расстрелу Пеньковского?
Боже, а это-то при чём? Мало нам было в школе собраний на эту тему. Учеников обязали провести обсуждения на тему предателя Пеньковского. Все майские газеты только этим и пестрели. Но ответил в духе советской пропаганды:
— Считаю, что шпион понёс заслуженное наказание.
И снова возвращаются к вопросам о КГБ и его влиянии на мою жизнь. Журналистов
— Господа, вы удивили меня своими вопросами, — начал я заводиться. — Я приехал в эту страну показать свои картины, обменяться опытом с молодыми художниками. Вам не интересно послушать, как я общался с космонавтами и рисовал их?
Судя по мордам — неинтересно. Им про шпионов подавай.
— Алекс, как тебе понравился Лондон?
— Красивый город.
— Ты хотел бы здесь жить? — снова попытка меня спровоцировать.
— Нет. Мне дома хорошо.
— Но Лондон же лучше Москвы.
— Это почему? — спросил, искренне недоумевая я. — В мире много прекрасных городов.
— Где бы ты хотел жить?
— Мне дома хорошо. Там моя семья, друзья, любимая школа.
— Что тебе не понравилось в Лондоне?
— Метро. У нас под землёй дворцы, а здесь мрачные станции.
— Мы слышали отношение господина Хрущёва к свободным художникам. Ты поддерживаешь или осуждаешь его действия?
Сидящий рядом со мной мужчина хотел было открыть рот, но я его опередил.
— Вы желаете обсудить действия руководства страны с двенадцатилетним ребёнком?
— Интервью завершено, всем спасибо, — прекратил это всё один из моих сопровождающих.
Журналисты ещё погалдели, но я уже не обращал на них внимания. С вымученной улыбкой на лице последовал за редактором. Пока взрослые ругались и спорили, я тихонько сидел в уголке. Как выяснилось, это был не прямой эфир. Разговор записывался на видеомагнитофон (в Англии они уже есть), и сейчас моё сопровождение торговалось, что пойдёт в эфир, а что нет. Получалось, нужно резать больше половины записей.
Особого смысла я в этом не видел. Журналисты для своих газетёнок напишут всё что захотят. Мне вообще-то хотелось пообщаться с кем-то из художников, а не с этой склочной компанией. Правда, их писанина возымела действие. Утром вышли газеты со статьями «КГБ и искусство», «Юные художники под пятой КГБ» и подобными, а уже после обеда появились посетители несколько иного плана, те, кто хоть немного разбирался в живописи и искусстве.
Один из них представился Дэвидом Хокни [5] . Он заявил о себе, как о представителе поп-арта. Пожаловался, что его здесь не понимают. Англия слишком консервативна для подобного искусства и он планирует перебраться в США, где более либеральный политический климат. Стоявший поблизости Сергей Дмитриевич стал похож на гончую собаку, взявшую след. Вообще-то было удивительно, что Хокни вообще стал вести со мной разговоры.
5
David Hockney самый дорогой художник из ныне живущих. В 2018 его картина «Бассейн с двумя фигурами» была продана за 90 миллионов долларов.
— У тебя интересная техника фотореализма, — отметил он мой триптих. — Я получил большое удовольствие от посещения выставки.
В общем и целом, внимание общественности
Илья выцепил меня за день до отлёта в Москву. Ему удалось достать билеты на дневной сеанс в «Доминион» на «Клеопатру» с великолепной Элизабет Тейлор в главной роли. Это уже был не день показа премьеры, но толпа, пришедшая на просмотр, оказалась внушительная. Прошлые мои воспоминания об этом фильме померкли, и я с удовольствием посмотрел его, поражаясь тому, какие грандиозные съёмки были организованы. В газетах написали, что это самый дорогостоящий фильм за всю историю и кинокомпания на грани краха. Многомиллионные прибыли от проката не покрывали себестоимость ленты. Вполне верю, что это так.
— Как тебе, понравилось, братишка? — привычно поинтересовался Илья после сеанса.
— Первая половина фильма лучше, чем вторая, — ответил я.
— Но какая всё же женщина! — восхитился он, подразумевая Элизабет Тейлор.
— Илья, ты когда домой? — перебил я его, задав давно волнующий вопрос.
— Скоро, — вздохнул он.
Значит, мне не показалось, и Илью «выводят из игры», дав напоследок немного отдохнуть.
— Запоминай адрес бабушки, — и продиктовал, добавив номера телефонов. — Первым делом к нам, — потребовал я.
— Как получится, братишка. Не хочешь себе чего-нибудь купить? — спросил он.
— А что, можно? — удивился я такой щедрости.
— Ну… у меня ещё есть резервы.
— Тогда давай на Оксфорд стрит.
— Э… Притормози, для тех магазинов у меня средств не хватит, — опешил Илья.
— Да мне ж не манто меховое нужно. Хочу в магазин тканей зайти и приобрести какие-нибудь яркие. Буквально по одному метру разных. Я тут детские мягкие игрушки делал. Получилось неплохо. Вот думаю выставку устроить. Для этого материал и нужен.
— Поехали, — согласился Илья.
Ассортимент тканей в Лондоне этого времени был приличный. Пьер Карден и прочие кутюрье, вдохновившись темой космоса, стали создавать женские наряды в стиле «лунной девочки». Нечто инопланетное с необычными головными уборами и платьями-балахонами из серебристых синтетических тканей.
Натуральные ткани разом стали немодными. Кожзаменитель и синтетика вышли на передний план. Их восхваляли за то, что одежда из таких материалов не мнётся и легко стирается. Насколько я успел заметить, уже стал зарождаться стиль унисекс. Дамы срочно переодевались в брючные костюмы. Подумав, я попросил Илью приобрести журнал мод для мамы, иначе будет смертельная обида. Синтетических тканей набрали прилично. Яркого, как я и хотел, цвета. Для маман всё же купил приличный отрез серебристой материи и на этом покупки завершил.
Вообще-то Илью я сильно удивил тем, что по сути ничего себе не приобрёл, кроме той одежды, что была куплена в первый день. Он ненавязчиво поинтересовался, что я думаю о местных магазинах и изобилии в них. Ответил нейтрально, что у нашей страны всё ещё впереди. Напоследок взял несколько наборов открыток для подарков друзьям. Вначале хотел шариковые ручки купить, но как оказалось, это дефицит. Да и дорогие они. Илья вначале не понял, о чём это я, после сообразил и пояснил, что «Bic Cristal» французские ручки, их так просто не купить. Не очень-то и хотелось. В школе такой ручкой всё равно не разрешат писать.