С чистого листа 1
Шрифт:
Она встала.
– Свою роль я сыграла. Карл, если ты не выложишься на все сто, то сотрудничество закончится. Но если выложишься, то и мы сделаем всё возможное. Это я тебе обещаю, – она пожала руки моим озадаченным родителям и ушла.
Мистер Баттерфилд еще немного поворчал, но согласился. Упоминание адвоката сломило его дух. Миссис Бэккли сказала, что разработает план занятий, чтобы ускорить меня, после чего мы ушли. Это мой первый шаг на пути к докторской в математике.
Домой мы ехали очень тихо, но я буквально слыша как крутятся шестеренки в головах
– Так вот чем ты хочешь заниматься? Стать математиком? – спросил мой отец.
– Наверное, – согласился я, – Я думал об этом с самого начала учебного года… думаю, мне просто стало скучно.
– Ну, и чем ты займешься? Кем работают математики? Станешь учителем? – спросила мама.
Мы с папой уставились на неё. Мать была неглупой, но никогда не ходила в колледж и встретила отца всего через пару лет после выпуска из школы. Она просто не понимала как всё устроено.
– Ну, Мам, я, конечно, могу работать в Пенсильванском Университете, учить инженеров-механиков расчетам, – наотмашь произнес я. Отец хихикнул, ведь это была его специальность.
– Очень смешно, умник. Я серьезно!
Я пожал плечами.
– Много чего, мама, даже если оставить преподавание в стороне. Я могу заняться компьютерами. Это всё математика.
– Разве это не электрическая инженерия? – спросил отец.
– Ну, может в начале времен, знаешь в сороковые. За них были ответственны динозавры, слышал я, – Первый электронный компьютер ENIAC был построен в университете Пенсильвании, когда туда ходил отец.
Он показал мне кое-что грубое, мать вскрикнула "Чарли!". Мне же она сказала не нарываться.
– Что насчет того, о чем они спрашивали тебя? Хочешь выпуститься раньше?
– Мам, я пока не знаю. Может да, может нет. Если я пропущу год, то кто будет платить за обучение? А со старшей школы Тоусона я смогу вытащить бесплатный год колледжа или даже больше!
Это заставило их призадуматься. Колледж был дорогим, а при их доходе… придется поменять образ жизни, даже учитывая займы и стипендии.
Отец задал мне следующий вопрос.
– Ты говорил о 99,9 процентах. Что, по-твоему, это значит?
Я посмотрел им прямо в глаза.
– Я почти гений.
– Откуда тебе знать? – тихо спросил он, – Это же секретно… детям нельзя знать свой IQ. Это их тормозит или вроде того.
– Па, ты удивишься сколько можно узнать, просто посидев в библиотеке, – да, библиотека, интернет(когда его изобретут) и куча стандартизированных тестов. Большинство тестов давало мне около ста сорока баллов, что на самом дне планки гениев. Но меня этот факт ничуть не тормозил. У Хэмильтона бал был еще выше. В плане… вы видели кого-нибудь, кто сдал бы 1600 на SAT? Я жил вместе с этим мелким ублюдком в одной комнате! – Он был ходячим доказательством того, что высокий IQ не делает тебя умным.
Последнее, что мы обсудили – это мои оскорбления в адрес Мистера Баттерфилда. Не смотря на то, что я извинился, меня отругали за такое поведение и запретили телевизор на неделю. Черт, это я заслужил.
Ну
Глава 6. Планирование финансов
Удивительно, но по поводу моего тестирования по алгебре 1 многого не говорили. Те, кто заметил моё отсутствие на занятиях, предполагали, что я отстаю от класса, а не бегу вперед. В январе все станет куда очевиднее, когда я начну сидеть на алгебре 2. План Миссис Бэккли состоял в том, что я месяц не буду сидеть на уроках и учить все сам, догоняя программу, а затем она проверила бы мои знания в конце весеннего семестра.
Все же остальное протекало довольно тихо. Английский и гуманитарные предметы в восьмом классе были невероятно скучны, как обычно. Мы не изучали ничего интересного и вне программы до старшей школы. Общая наука была такой же, как раньше, а Мистер Родригез по-прежнему интересно вел её. Мне до сих пор нравилась химия, в конце-концов, благодаря ей я сделал карьеру – но повторять этот путь у меня не было никакого желания.
Физкультура оказалась интересной. Раньше я был зажатым и нервным, как и любой другой маленький мальчик. Я часто не ходил в душ после занятий и мой шкафчик невыносимо вонял. Теперь же, мне просто было плевать, если кто увидит мою тощую задницу и скажет что-то о размере моей штуки. Я просто спрошу с какой стати они туда смотрят. Вытащив всё своё дерьмо из шкафчика, мне нужно было отнести его домой и постирать. EPA* были бы счастливы, существуй они в то время. До Никсона ничего такого не было.
Мои тренировки начали давать о себе знать. Я мог бегать по три мили, и если я не был самым быстрым парнем в мире, то хотя бы делал это без стыда и отдышки. Я решил, что пора учиться самообороне.
В понедельник, за ужином, после десерта, я поднял эту тему. Сьюзи с Хэмом уже ушли, но я продолжала сидеть за столом.
– Я хочу пойти на занятия по самообороне, – объявил я.
Мама озадаченно посмотрела на меня, а Папа ответил:
– Я думал, что твой план теперь всегда убегать?
– Ну, а что если меня поймают? – ответил я, на что он фыркнул, а мать нахмурила брови.
– Хочешь что-то конкретное? – спросил он.
Я кивнул.
– Не знаю, помнишь ты или нет, но Лэнс Мияги был со мной в Хэмптоне, его отец учит людей карате или чему-то такому в Йорк Роад, Тимониум. Интересно, можно ли что-то придумать с этим.
Хэмильтон подслушивал нас с кухни. Хохоча, он вышел из дверного проема.
– Будешь учить карате? – он продолжал смеяться и махать руками, подражая ударам карате.
– Можно мне его на нем использовать? – пробубнил я.
– Эй, Сьюзи, Карл хочет учить карате! – сестра сбежала вниз по лестнице и они начали прыгать вокруг в нелепой драке. Мама с Папой кричали, чтобы те перестали, это закончилось лишь тем, что мой брат идиот на самом деле ударил Сьюзи по руке.
Она принялась плакать и отец отвесил Хэмильтону оплеуху. Их послали в комнаты.
– Ну, теперь это уже не кажется хорошей идеей, верно? – спросила меня мать самым, что ни на есть, не одобряющим тоном.