С чистого листа 1
Шрифт:
– Карл, когда я был на службе – Армии пришлось заплатить за перевозку моих вещей обратно, – заметил он.
– Ага, но это на их усмотрение и только на мой формальный адрес, то есть – в мой дом в Трое.
– Понятно. Что ж, самое худшее, что может случиться – это если ты на пару дней останешься в отеле, осматривая квартиры, а затем въедешь. Тебе всё равно придётся походить, когда ты будешь выбирать участок.
Я пообещал сделать это, а также познакомить его с Мэрилин и Чарли. Он согласился – с условием устроить славный обед и познакомить мою семью со своей. Я также позвонил и Мисси, и Джейку, и сообщил им, что в ближайшее время собираюсь выписать несколько крупных чеком (на новые машины, если не на что-то ещё) и им следует передать мне некоторые средства (Мисси) и рассказать о налоговых
Мэрилин и Чарли пришли домой, и я коротко рассказал о своих результатах, а затем позвонил в компанию по перевозкам. Я попал в местный филиал Allied и записался на приём на этой неделе. Затем я сделал нам небольшой перекус; Чарли получил бутылочку, а затем заснул, мы же с Мэрилин и сами слегка передохнули. После я натянул штаны, оставив её храпеть в спальне, и вышел в гостиную, чтобы поразмыслить.
Шестидесятые и семидесятые были одним из самых неспокойных периодов в американской истории, что стало ещё очевиднее оттого, что он следовал сразу за одним из тишайших и спокойнейших периодов. С 1946 по 1960 наша нация была весьма миролюбивой. Мы, безусловно, были самой сильной страной в мире, и к нам никто не лез. О, конечно, была Корейская Война, но в сравнении со Второй Мировой она была совершенно мизерной и не привлекала внимания общественности. Это была даже не война, а просто «политическая акция», будто мы арестовывали корейцев и китайцев.
Внутри страны экономика процветала. Как единственный великий народ на планете, который не восстанавливался от военных потерь, Америка могла предоставить работу каждому, кто этого хотел. Все шло тихо и счастливо – или так, по крайней мере, казалось в то время. В течение 15-летнего периода страной правили два президента, Трумэн и Эйзенхауэр, которые были тихими, непритязательными и достаточно популярными.
Следующие два поколения были совершенно другими. Поколение моих родителей выросло избалованными бэби-бумерами, бунтовавшими против всего, за что стояли их родители. Внезапно мы снова оказались на войне, большой войне, непопулярной войне, что позволило большому количеству богатых белых детишек избежать службы. Был взрыв популярности стимулирующих веществ – как хороших, так и не очень. Пилюли позволили женщинам контролировать собственные тела и массово получать работу, но при этом полностью изменили социальный ландшафт. Рекреационные наркотики, такие, как марихуана, кокаин, героин и ЛСД, вырвались на сцену и в густонаселённые общины. Городское насилие возросло на новые высоты. Все меньшинства – чёрные, женщины, даже геи – начали вылезать и требовать своих прав.
Казалось, у нас была война со всем подряд. Мы получили «Войну с наркотиками», «Войну с бедностью», «Войну с инфляцией», «Войну с раком» – мы сражались с чем угодно и кем угодно. Беспорядки в городе стали обыденностью, ведь так постоянно кто-то с чем-то боролся. Мы получили новые гражданские права, свободу для женщин, анти-военное насилие – и никто не был счастлив ни от чего. За 20 лет сменилось пять президентов. Один был убит, ещё два ушли раньше срока, и последних двух бесцеремонно отстранили от должности.
И вот теперь мы входили в 80-е. К почти всеобщему удивлению, народ чуть подуспокоился. Тому было множество причин, но одна, о которой никто не говорил, просто состояла в том, что моё поколение – бэби-бумеры – попросту устало бороться во всем и всеми! Теперь у нас уже были мужья и жёны, дети, работа. У кого будет время на протесты, когда им нужно успеть в супермаркет за продуктами?
В политическом плане мы видели то же самое. У нас было два-с-половиной президента (Буш- старший обычно считался клоном Рейгана), и оба были оценены выше среднего, хотя Рейгана любили, а Клинтона ненавидели. С точки зрения экономики Америка ликовала. Цифровая революция ударила повсюду, а мировым центром всего электронного были старые добрые Штаты! В ближайшие 20 лет инвесторы дали Америке прибыл в 20 %. Это был почти что золотой век.
В ретроспективе это всё напоминало американские горки. После Второй Мировой нация ехала приятно, но плавно. 60-е и 70-е были
К добру или к худу, но Рейган оказался в числе трёх самых влиятельных президентов столетия. Тедди Рузвельт сделал страну великой державой и сломал хребты гигантским трестам и монополиям. Поколение спустя его кузен Франклин провёл нас через Великую Депрессию и Мировую Войну. Он также нагрузил нас концепцией Большого Правительства – социального обеспечения, программ работы и правительственного регулирования. Всё, что следовало сделать – это добавить её к тому, что Франклин Рузвельт уже создал для борьбы с Депрессией. Рейган пришёл в свой кабинет с обещанием ограничить правительство. Нам нужно было резко сократить число чиновников. Правительство не было решением, правительство было проблемой! Пускай даже приручить зверя ему удалось лишь частично, он породил два поколения глубоких мыслителей, чьи убеждения всё росли, и в итоге это привело к Движению чаепития [17] и кончине центрального федерального правительства.
17
https://goo.gl/niDfZP
Так что же мне было делать с моими деньгами? Должен ли я был их инвестировать? И, что важнее – на какой срок? В последние пару лет, с самого разбега моих счетов в деле с серебряным бумом, большинство моих средств были в крайне простых инвестициях, нескольких фондах денежного рынка и нескольких больших шишках – таких, как Exxon и IBM. Моим единственным крупным, так сказать, старт-апом был Intel, который я купил во время первой публичной продажи акций. Бум, однако, вот-вот должен был начаться, и он обещал быть диким. Мне нужно было подумать!
Очевидным местом для инвестирования был Wal-Mart. Также был и Hewlett-Packard. Купить АТТ до раскола, который произойдёт через пару лет, было бы мудрым решением; после раскола, в последующие 20 лет Baby Bells и Ma Bel пройдут через множество различных конфигураций, но в итоге их акции хорошо поднимутся в цене. Нужно внимательно следить за первыми публичными продажами акций Microsoft и Dell. Intel спровоцирует рост рынка технологий. Когда биотехнология начнёт расти, нужно взять парочку акций Amgen и Genentech. В какой-то момент купить Pfizer, Amazon и Ebay. Взять акции Apple после того, как они наймут Стива Джобса. Диверсифицировать. Продать что-нибудь, связанное с технологиями (кроме Apple) в 1999 году, до того, как бум спадёт. В какой-то момент в будущем понемногу продавать Enron и Lehman Brothers. И продать всё летом 2008, до начала Великой Рецессии.
Я собирался пристально изучать страницы Wall Street Journal, выискивая знакомые имена – как с инвестиционной точки зрения, так и не только. Не было причин, по которым я не мог бы стать смехотворно богатым без особых усилий в ближайшие несколько лет. К этому моменту лучше подыскивать деньгам место за границей. И дома за границей подыскивать тоже. К 2020 году Америка должна была стать совершенно нецивилизованным местом.
В итоге Мэрилин вышла из спальни с Чарли на руках. Размышление закончилось. Она усадила сына мне на колени и направилась на кухню, чтобы приготовить ему смесь, пока я играл с ним. Он уже научился хватать вас за нос или губы и считал это весьма весёлым занятием! Я протестовал, а он дёргал и смеялся. Мамочка вернулась, не так уж скоро для моих черт лица, и вручила мне бутылку.
– Не очень похоже на справедливое распределение труда, – заметил я.
– Ты, кажется, наслаждался практикой. Это её следствие, – ответила она.
Я сунул соску в рот своего сына, и он начал жадно сосать её.
– Ну, ага, но я больше Начальник, Мыслитель, чёрную работу я оставляю на других.
– А ну-ка бери! Если ты дома – ты помогаешь мне!
– Может, мне нужно всё-таки найти работу, – сказал я. В ответ меня лишь ущипнули. – Когда он закончит, мне понадобится серьёзная мотивация.