С любимыми не расставайтесь! (сборник)
Шрифт:
– Здравствуйте, Сережа! – услышал он голос Ласточкиной и открыл глаза. – Что вы делаете?.. У нас с вами какие-нибудь трения? Или как? Я что-то не пойму.
Мы легко прощаем тех, кому больше не нужно завидовать.
– Все в порядке, – сказал Чесноков.
– Вот и хорошо. А куда вы направляетесь? Пошли на реку, там уже загорают!
– Мне некогда, – сказал Чесноков.
– Нельзя все время заниматься делами. А то, может, за город, поползаем на лыжах?
– В другой раз, – сказал Чесноков.
– В другой
Помахав ему рукой, она побежала по улице, потому что в такой снежный солнечный весенний день трудно просто ходить, невольно куда-то торопишься.
Чесноков шел по главной улице. Она блистала, звенела и щелкала капелью. Он шел, поглядывая по сторонам, выбирая, с кем бы поговорить, пошутить.
Вот молодая мама поссорилась с сыном, и они разошлись в разные стороны. Чесноков включился в эту игру и взял ребенка за руку. Тот не возразил, и они пошли вместе, пока мать не догнала их и, смеясь, не увела мальчика с собой.
Он остановился у киоска, купил открытку и, заслонив ее от капели, стал писать:
«…Если у тебя появится какая-нибудь возможность – приезжай. Здесь сейчас…»
По покатой площади он спустился к реке. Она текла ровно и сильно, неся на себе остатки льда. А у длинной каменной стены уже стояли лицом к солнцу мужчины в трусах и девушки в купальниках.
Чесноков улегся на днище опрокинутой плоскодонки, положив под голову портфель. Дятел, размахивая головой, бил клювом в черный ствол дерева. И еще один дятел не в такт долбил дерево. Они были похожи на деревянную игрушку, где два человечка колотят молотками. Над ними по небу передвигались облака.
Чесноков перевернулся на живот и стал смотреть на другой берег. Он был странен и ничем не похож на этот. Туманные поля, неясные холмы, иноземный город…
Рядом села девушка в платке. Ее друзья поодаль раздевались, чтобы позагорать у стены. Заметив, что Чесноков смотрит на, нее, девушка улыбнулась и развязала платок. Ей было хорошо. И Чесноков улыбнулся. Ему тоже было хорошо.
– Сергей Петрович!
Его окликнула Ласточкина, которая в платье стояла у стены и загорала. Она смеялась и грозила Чеснокову пальцем.
– Главное – это не зависеть от мнений, – сказал Чесноков девушке, сидевшей на лодке. – Если ты стал зависеть от мнений каких-то людей, беги от них куда глаза глядят.
– Это вы мне? – удивилась девушка.
– Я говорю вообще. Но если это вам пригодится, пожалуйста. Вообще, когда ты ни от кого и ни от чего не зависишь, освобождаются гигантские резервы времени просто для радости и счастья жизни.
Он встал и пошел вдоль берега к дому. Сплетаясь, синели лыжни. Со снежных высоток скатывались лыжники, многие были раздеты до пояса, у некоторых на груди висели транзисторы – то громче, то тише, то тут, то там звучала музыка.
Чесноков достал из портфеля газету, прочитал телевизионную программу и пошел быстрей.
Я не согласен с теми, кто клянет телевизор. Как иначе мы увидели бы спортивные соревнования, крупных артистов, писателей, ученых, передачи из Москвы и Ленинграда. Чесноков любил телевизор. Он поставил его так, чтобы можно было смотреть лежа на диване. Под рукой у него всегда была книжка, чтобы почитать, конфеты, чтобы пососать, и соседские дети, чтобы было с кем обсудить передачу.
Но вот он взглянул на часы и поднялся.
– Дети, когда будете уходить, не забудьте выключить, – сказал он.
– А это кто? – напоследок спросил мальчик.
– Это крупнейший в Советском Союзе студент, – ответил Чесноков и ушел.
В те времена мы с ним виделись редко.
Его тогда тянуло к людям случайным, к таким знакомствам, которые не накладывали на него обязательства и никак не посягали на его независимость. Дружба всегда к чему-то обязывает.
Почему в этот вечер он пришел ко мне?.. Вероятно, потому, что, утвердившись в новых убеждениях, он захотел утвердить их и в глазах своих прежних друзей.
Маша уже спала – с тех пор как уехал Костя, кончились песни, исчезли приятели, она ложилась рано, и я боялся, что мы ее разбудим.
– Давненько мы не виделись, – весело сказал он. – Как жизнь?
– Ничего. Как вы?
– Я неплохо. И даже более того: хотите видеть счастливого человека? Вот он. Я решил написать краткое руководство о том, как это делается.
– Тише, – попросил я, – Маша спит.
– Во-первых, я перестал суетиться. Раньше любая неприятность приобретала для меня огромные размеры. Теперь у меня вообще нет неприятностей.
– Завидую.
– Хотите, я вас научу?
– Буду рад. Только потише.
– Хорошо. Вот один из частных способов: посмотрите на улицу.
– Смотрю.
– И представьте себе, что это другой город. И живут в нем другие люди, которые вас еще даже не знают. И сразу все переменится. И все неприятности остались в прежнем городе, они забыты, их нет!
– Если вам действительно хорошо, то я за вас рад.
– Мне действительно хорошо!
Машу мы все-таки разбудили.
Она вышла непричесанная, заспанная, взглянула на Чеснокова хмуро и хотела уйти, но он сказал:
– Маша! Вы все время смотрите на меня так, словно решаете вопрос, что бы вам предпринять – зажарить меня целиком или нарезать и положить в салат.
Маша пожала плечами в знак того, что не понимает даже, о чем речь.
– Ладно, не будем выяснять отношения. Как поживают наши песенки? Сочинили что-нибудь новое?
– Нет!
– Что так! Население требует песен!
– Песен нет и не будет, – сказала Маша и хотела уйти, но Чесноков ее задержал:
– Так нельзя, Маша. Я должен с вами поговорить.