С любовью, Луков
Шрифт:
— Нет, — сказала я достаточно громко, чтобы мой партнёр услышал.
Иван дернул челюстью и прищурил глаза.
— Твоя мама предупреждала меня, что ты — заноза в заднице, когда болеешь.
Ее слова меня не удивили. Я всегда вела себя как нытик, когда болела. Поэтому даже не стоило тратить свое дыхание на ответ.
Интересно, когда это Иван успел поговорить с моей мамой?
И как только я задумалась об этом, то тут же решила, что мне все равно.
А потом меня осенило.
— Я забыла позвонить…
—
— Неа.
— Хочешь играть в эту игру? Без проблем, поиграем вместе, — непринужденно ответил мой партнер, вдруг вынудив меня задаться вопросом, а не облажалась ли я. Затем он продолжил: — Ты выпьешь их.
Я сглотнула и поморщилась от боли в горле, которое тут же напомнило о себе.
Иван послал мне странный взгляд, который меня обеспокоил. Затем парень подчеркнул свои слова угрозой. Его голос звучал низко, когда он произнес:
— Ты возьмешь их, или я тебя заставлю.
Черт.
— Сучоныш, — прошептала я.
Засранец засиял от счастья, буквально расплывшись в лучезарной улыбке и полностью осознавая, что его шантаж подействовал. Целиком и полностью.
— Готова?
Я открыла рот, одарив парня самым мерзким взглядом, на который была способна, хотя, скорее всего, выглядела как птенчик, ожидая, пока Иван забросит таблетки мне в рот, прежде чем передать стакан воды. Сделав три глотка, я проглотила лекарство и вернула стакан. Он поставил его на тумбочку, прежде чем повернуться ко мне, устроившись поудобнее на моей постели, где сидел с тех пор, как я проснулась.
— Чувствуешь себя лучше? — спросил мой партнер.
— Немного, — прошептала я, потому что так и было. Совсем чуть-чуть. Головная боль стала уже не такой сильной, и хотя озноб еще чувствовался, мне показалось, что болезнь пошла на спад. По крайней мере, я на это надеялась. Нужно было поправиться как можно скорее. Эта мысль не выходила у меня из головы.
Иван одарил меня крошечной улыбкой, а тыльной стороной пальцев нежно провёл по моему лбу.
— Температура начала спадать. Когда я измерял час назад, было уже тридцать восемь и восемь.
Он проверил ее час назад? Боже, я была в отключке.
Иван повернул руку и коснулся моей щеки кончиками холодных пальцев.
— Хочешь положу мокрое полотенце на лоб?
— Нет, — ответила я, через секунду добавив. — Спасибо.
Это вызвало у него еще одну улыбку.
— Тебе что-нибудь нужно?
— Почувствовать себя лучше.
— Завтра тебе станет лучше, — ответил он.
— А надо сейчас.
Иван закатил свои серо-голубые глаза.
— Завтра, — заявил он, упираясь бедром в кровать. — Внизу тебя ожидает суп.
Я не смогла удержаться и нахмурилась.
— Сам приготовил?
— Не смотри на меня
Я улыбнулась, подумав о милом чудесном Джеймсе.
— О, да, он готовит лучший суп на свете.
— Пахнет отлично. Джеймс хотел повидать тебя, но ты спала.
Я дернула на себя одеяло. Мои мышцы протестовали против этого движения, но каким-то образом у меня получилось натянуть его почти до подбородка.
— Он — лучший.
Иван моргнул.
— Думаешь, кто-то может быть в чем-то лучшим?
— Конечно, — ответила я. — Например, моя мама. И Руби. И Тали, когда у нее нет девчачьих заскоков, — немного подумав, я снова сглотнула. — Тренер Ли хороша. И наверняка мои братья. Аарон, кстати, просто великолепен. Так что он тоже в списке.
Иван засопел, а потом занял еще больше места на моей кровати. Наблюдая за мужчиной, я даже подвинулась в сторону, чтобы дать ему пространство, при этом задаваясь вопросом, какого черта он творит. Свою руку Луков примостил рядом с моим локтем и спросил, слегка колеблясь, что было совсем на него не похоже:
— А твой отец?
Я настолько паршиво себя чувствовала, что даже не смогла рассердиться при упоминании отца. Или расстроиться, что тоже о чем-то говорило. Поэтому сказала Ивану правду.
— Не для меня.
Едва я успела произнести эти слова, как Луков уставился на меня во все глаза.
Он не стал расспрашивать, почему я так думаю, и на меня накатило искреннее облегчение. Отец был последним человеком, о котором я хотела поговорить. Может не самый последний, но наверняка в тройке худших. Или в четвёрке, если быть точной.
— Кто еще есть в списке лучших? — спросил Иван после неловкой паузы, пока я думала о своем отце.
— Больше никого.
Я не упустила случайный взгляд, который он бросил на меня, прежде чем упомянуть:
— Я, между прочим, выиграл две золотые медали.
— Ого. А ты не рассказывал об этом, — съязвила я, наблюдая, как Иван продолжает устраиваться на моей кровати, пока его правый бок не придвинулся ко мне вплотную.
— Представляешь, — ответил он с сарказмом. — Даже не раз. А целых два. И еще победил в нескольких Чемпионатах мира.
— Какое отношение это имеет к делу? — прохрипела я, мое горло требовало воды. Иван начал пятиться назад, пока его спина не встретилась с изголовьем кровати.
Мой напарник поднял ноги в воздух, стащив с ног чёрные кожаные ботинки, один за другим, и позволив им со стуком упасть на пол.
— Некоторые считают меня лучшим.
— Кто? — слабо фыркнула я, наблюдая, как Иван закидывает ноги обратно на кровать, скрестив одну лодыжку на другой и открывая взору фиолетово-розовые полосатые носки.