С милым рай в шалаше

Ясина Калина

Один раз ко мне прибежали пацаны и кричат на перебой, не пойму что.

— Тихо! — я тоже крикнула, — один говорит. Ваня, ты говори.

— Тётя Алина! Тётя Алина! Там Сенькина мама ногу себе серпом отрезала. Кровищи! Пожалуйста, помогите!

Опять все ребята галдят, глаза огромные у всех. Я быстро собираю сумку из того, что есть, и выхожу на крыльцо.

— Вперёд орлы, а я за вами.

Вот так шумной толпой двинулись спасать Сенькину маму.

Порез, конечно, был большой, крови много. Сначала наложила жгут и сдела обезболивающее. Рану промыла и соединила края раны с помощью БФ клея,

перебинтовала. В район надо везти, зашивать. Звоню Семёну.

— Семён, ты дома?

— Да, милая, что случилось? — ох уж мне это "милая", но я привыкла.

— У нас здесь глубокая рана у Надежды, надо в район везти, зашивать, у меня медицинских нитей нет. Ты сможешь отвезти? Или мне скорую вызвать?

— Ну, скорая может и приедет, через неделю. Отвезу, но ты со мной поедешь, сопровождать будешь.

Мы поехали. Надежда попросила соседку присмотреть за Сенькой. Мы быстро должны вернуться.

Подъехали к приёмному пункту, помогли Надежде дойти до процедурной и оформили документы. Мимо меня пробежал заведующий с огромными глазами и паникой на лице. Я проводила его взглядом, но ничего не сказала. Он резко затормозил и развернулся ко мне.

— Алина? Ты здесь? А я как раз хотел тебе звонить.

— Зачем? Что случилось?

— Лекарства и оборудование привезли на твой фельдшерский пункт, на склад разгружают, вот документы. — И даёт мне, я улыбаюсь, кое-чего всё-таки добилась. — И служебная записка, чтобы всё списанное тоже отправила на склад. Алин, я в шоке, ты что с ними сделала? Они и в нашу больницу привезли всё, что я просил.

— Да ничего такого, Вячеслав Дмитриевич. Пригрозила аудитом.

— Вот это да. А я чем только не грозил, не помогало. Спасибо, Алина. Ну ты даёшь, девка, пробивная. Молодец. Так своё когда заберёшь? Мне везти не на чем.

Машину нанимать надо. Везти далеко. Как же нужен мост. Идея.

— Вячеслав Дмитриевич, у меня к вам дело на миллион, пойдёмте к вам в кабинет.

Семён уехал по делам, договорились с ним созвониться. Надеждой пока занимаются в больнице, а я в Районную Администрацию по очень срочному и важному делу.

В приёмной меня встречает секретарь.

— Глава у себя? Мне срочно.

— Егор Валентинович занят, к нему нельзя. Вы вообще записывались? К нему только по записи.

— Вот как мост будет, так сразу записываться и начну.

Отодвинула секретаршу и открыла дверь в кабинет.

Много уважаемый Егор Валентинович сидит, откинувшись на спинку шикарного офисного кресла, ноги на письменном столе, в руках телефон и шикарная улыбка на губах. С кем-то мурлычет в трубку. Резко спускает ноги со стола, убирает улыбку и принимает серьёзный вид.

— Перезвоню. — Рычит в трубку, а потом мне: — Вы кто такая, почему врываетесь в мой кабинет без доклада?

— Извините, Егор Валентинович. Меня зовут Ворохова Алина Геннадьевна. Я фельдшер деревни Семёновка.

— И что? Это не даёт вам права врываться вот так ко мне в кабинет.

Я очень спокойно сделала шаг ближе к столу и даже чуть наклонилась вперёд.

— Как гражданину нашей страны, как патриоту в борьбе с коррупцией, я имею право зайти к слуге народа и обратиться, заметьте, не в первый раз, за помощью, в которой нам отказывают. Я ещё раз принесла вам заявление о просьбе

отремонтировать мост через реку у деревни Семёновка. Копии других заявлений, на которые не было никакой реакции, у меня сохранились. В данный момент я веду запись нашего разговора на телефон, который автоматически записывается в "Облако". Здесь ещё два заявления: одно от заведующего районной больницы и от меня лично. Надеюсь, вы его быстренько рассмотрите и дадите положительную рецензию. Я думаю, что средства на ремонт были выделены и не один год назад, это можно легко проверить, а также узнать, на что конкретно они были потрачены. И в скореньком времени у нас через реку будет мост. Новый, крепкий мост. Я вам не в коем случае не угрожаю, но у меня есть связи в правительстве, я просто шепну, что нужно проверить, на какие нужды идут средства в одной Районной Администрации. Хочу вам сказать на ушко — я засланный агент и могу в отчёте написать всё, что захочу. Поэтому от вас зависит, как красиво будет выглядеть мой отчёт о работе вашей Администрации.

Чем больше я говорю, тем интереснее сменяются эмоции на лице Егора Валентиновича. В конце моей речи очень понравилось выражение его лица — испуг в глазах и открытый рот. Надо бежать, а то весь мой блеф может раскрыться, сама от себя в шоке, вот отчебучила.

— До свидания, Егор Валентинович, ещё увидимся. Хорошего продолжения дня.

И быстрым шагом вышла из кабинета. Сердце грохочет где-то в пятках. Не ожидала от себя такого. Теперь или мост поставят, или мне памятник на могилке.

Глава 26

АНДРЕЙ

ОТЛИЧНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Я опять выкарабкался. Ещё слаб, но домашними делами потихоньку занимаюсь. Алина категорически запретила мне физические нагрузки. Только хотел мышцы укрепить да подкачать, хоть немного мужиком выглядеть, и вот опять. Сейчас вообще тело худое, кожа серая. А возле моей девочки вон какой бугай крутится. Да ладно, что я, не мужик что ли, переживу и это.

Надо жизнь налаживать, входить в то русло хотя бы, что до болезни было. Поэтому с утра к тёте Маше, как заведено было. Так и ходим друг за другом: я за ней, она за мной. Как мать мне стала. Охает, ахает, крутится возле меня, посадить за стол пытается.

— Теть Маш, да нормально всё, не переживайте. Я не напрягаюсь сильно, но совсем без дела нельзя, осень уже. Давайте я сарай доразберу, сложу там всё по местам, а то в прошлый раз не успел. В нём ещё дрова старые есть, в дровенник перенесу. Мне не тяжело, я помаленьку.

— Ладно, сынок, ладно. Много не бери, тебе бы ещё полежать, окрепнуть.

— Не могу больше лежать, я же не лодырь. Пойду я.

— Иди, я на обед что-нибудь вкусненькое сварганю.

За обедом теть Маша завела опять свою шарманку.

— Ты ведь хороший парень, Андрюша, жениться тебе надо. Работящий, не пьёшь теперь, за ум взялся, пенсия у тебя хорошая, даже работу искать не надо.

— Да кому я нужен больной, тёть Маш? Посмотри на меня: худой, страшный, хромой, да ещё контуженый, голова всё время болит. Девка за меня замуж пойдёт или я за девку. Не хочу никому такого горя. Один уж как нибудь. Может, делом каким займусь, вон, хоть табуретки начну строгать да на базар возить. — Смеюсь, а на самом деле вообще не смешно.