С ними по-хорошему нельзя

Кено Раймон

– Гэллегера так и трясло от нетерпения.

Диллон пожал плечами.

– Дурачок. Ничего они не сделают этой девчонке, они все такие кавалеры, ну, может быть, за исключением твоего Гэллегера. Но остальные ему не позволят. Конечно, это их изводит, но они ни за что не осмелятся. У них в руках она останется целой и невинной.

– В наших руках она бы чувствовала себя еще целее.

Диллон снова пожал плечами.

– Скорее бы уж начали воевать, - вздохнул он, - хотя на самом деле я это дело не очень люблю. Видно,

я действительно люблю свою Ирландию, чтобы заниматься подобными вещами. Да, скорее бы началось.

Он встал и обнял своего товарища. Кэллехер оторвался от созерцания своего пулемета, на секунду полуобернулся и улыбнулся.

XXXVI

По радио передали сообщение командору Картрайту. "Яростный" должен будет встать перед Рингз Энд. Британская атака начнется в семь часов. В десять часов очередное сообщение укажет "Яростному" все еще занятые мятежниками стратегические объекты, которые ему следует обстрелять.

– Если они к этому времени останутся, - заметил Маунткэттен, которому Картрайт передал приказ.

– Все скоро закончится. Мы побережем снаряды для подводных лодок гуннов.

– Хотелось бы верить, - сказал Маунткэттен.

XXXVII

– Что он там копается?
– проворчал Маккормик.
– Его все нет и нет.

– А может, он ее трухает, - сказал окончательно проснувшийся Кэффри.

– Ты хочешь сказать, что он ее трахает, - прокомментировал Гэллегер.

Он громогласно хохотнул, хлопнув себя по коленке.

– Заткнитесь, - сказал ОТРурки.
– Подонки.

– О! О!
– отозвался Кэффри.
– Ревнуешь?

– Кэллинен на такое не способен, - сказал Маккормик.
– Да и ничего не слышно. Если бы у него возникли недобрые намерения, она бы закричала.

– А может, она и сама не прочь. Представь, что она сама предложила! сказал Кэффри Гэллегеру.

Они оба засмеялись.

ОТРурки встал.

– Подонки. Подонки. Заткните свои похабные глотки.

– Можно подумать, медики не похабничают. Ханжа. Ты, видно, этой ночью перемолился Святому Иосифу.

– Хватит!
– внезапно завопил Маккормик.
– Мы здесь не для того, чтобы препираться. Не забывайте, что мы здесь для того, чтобы сражаться за независимость нашей страны и умереть без всякого сомнения.

– А в это время, - заметил Кэффри, - Кэллинен не иначе как вставляет англичаночке за милую душу. Послушайте.

Они замолчали и услышали серию коротких мяуканий, которые мало-по-малу перешли в длинные стенания, прерываемые неравными паузами.

– Действительно, - прошептал Гэллегер.

ОТРурки побледнел до позеленения.

Вмешался Маккормик:

– Да ладно вам, это кошка.

ОТРурки, не желая расставаться с иллюзиями, поддержал:

– Конечно же это кошка.

Гэллегер, по-идиотски улыбаясь, повторил:

– Ну да. Кошка. Или кот.

Кэффри усмехнулся:

– А девчонка небось дергает его за кончик... хвоста. Бедное животное. Пойду посмотрю.

Он вышел из комнаты. Раздалась целая серия учащенных пронзительных стонов; воцарилась тишина, настороженная и поражающая. В эту минуту Кэффри подходил к двери. Винтовка Кэллинена одиноко стояла на посту. Кэффри вошел. Все уже закончилось. Кэллинен застегивал дрожащими пальцами штаны. Герти уже встала; она чуть ли не сияла от удовольствия. Пленница вызывающе посмотрела на Кэффри. Кэффри нашел ее красивой.

Но не нашел, что сказать.

Через несколько секунд - после приведения себя в порядок - Кэллинен спросил у него без малейшего намека на приветливость:

– Ну?

Кэффри ответил:

– Ну?

Герти с интересом следила за разговором. Кэллинен возобновил его довольно уместной репликой:

– Ну?

Кэффри по-прежнему не находил слов.

– Ну?

Кэллинен, чувствуя себя менее уверенно, сказал:

– Ты ничего не видел.

– Но было слышно.

– Я обесчещен, - подавленно прошептал Кэллинен.

– Они думают, что это кошка. Ты скажешь, что это была кошка.

– А ты подтвердишь?

Кэффри очень внимательно оглядел Герти. Она еще не успела отдышаться.

– Конечно же это была кошка.

Кэллинен вынул из кармана свой красивый зеленый платок, украшенный золотыми арфами, и вытер лицо.

– Смотри, - сказал Кэффри, - а у тебя из носа кровь идет.

XXXVIII

– А вот и они, - сказал Гэллегер.

ОТРурки не обернулся. В комнату в сопровождении Кэллинена и Кэффри вошла Герти.

– Это была действительно кошка, - сказал Кэффри.

– Черт возьми!
– воскликнул Гэллегер.
– Вот они! Вот они!

Маккормик подбежал к одной из бойниц.

– Мадемуазель, - сказал утихомирившийся ОТРурки, - мы вам объясняли, что ваше присутствие здесь подозрительно.

– Они струячат по мосту, - крикнул Гэллегер.

– Гады! Откуда их столько?!
– отозвался Маккормик.

– Мы приняли решение держать вас под постоянным коллективным наблюдением, - продолжал ОТРурки.

– Стрелять будем?
– спросил Гэллегер.

Пулеметы, установленные британцами на деревянных штабелях, затрещали. Свинцовые струи ударили по фасаду почты. На первом этаже застрочил в ответ Кэллехер. Кэффри и Кэллинен побежали и встали рядом с Маккормиком и Гэллегером, стреляющими из бойниц.

– Спрячьтесь под столом, - приказал ОТРурки, - и не шевелитесь.

Герти послушно спряталась.

ОТРурки запер дверь и сунул ключ в карман. Затем присоединился к товарищам.

Похоже, британцы решили покончить с почтой. Они валили со всех сторон. Они, судя по всему, держали в своих руках ОТКоннел-стрит. Мятежникам с набережной Эден было видно, как по улице в сторону моста Митэл вели колонну пленников с поднятыми вверх руками.