С открытым лицом
Шрифт:
Внутренние разногласия нарастали, и я оказался в открытом контрасте с частью организации. Контраст, который касался самой роли группы. Вы хотите участвовать в классовом столкновении? БР поможет вам в некотором роде, — сказал я. Вы хотите участвовать в наших акциях? Вступайте в организацию и становитесь подпольщиками, говорили другие.
Однако пока Маргерита была жива, а я был свободен, моя линия оставалась преобладающей.
Он был очень волевым и решительным, с большим желанием делать
После моего ареста миланскую колонну возглавили Аццолини, Бонисоли и другие товарищи с ориентацией, сильно отличающейся от моей. Почти все, кто был со мной, постепенно покинули организацию, потому что не узнали себя в новом руководстве. Алазия, оказавшись в полной изоляции и разочаровании, пережил период глубокого кризиса. Однажды он хотел пойти и довериться своей матери, с которой его связывала большая привязанность, но полиция следила за квартирой в Сесто Сан Джованни. Вальтер оказался в окружении. Он несколько раз говорил мне, что не хочет оказаться в тюрьме любой ценой: была перестрелка, в которой он убил двух полицейских, был ранен и упал на землю в маленьком дворике. Затем, когда прошло несколько минут после перестрелки, его схватили и убили на месте.
После моей жены он был вторым товарищем из «Красных бригад», хладнокровно расстрелянным полицией. И не последним.
Нет сомнений, что с моим присутствием в Милане все сложилось бы по-другому. При этом я не хочу утверждать, что я непременно достиг бы более блестящих политических результатов, чем те, которые были достигнуты в действительности. Общая структура БР в период между 76-м и 77-м годами уже поскрипывала: новые социальные требования, следствие инверсии экономического цикла, нагружали наши стартовые схемы, которые также начали переставать соответствовать потребностям того, что позже будет определено как движение 77-го года.
Не знаю, удалось ли бы мне найти решение этой дилеммы. Конечно, товарищи, оставшиеся на свободе, не смогли.
Усадьба Спиотта
Маргерита Кагол умерла 5 июня 1975 года в усадьбе Спиотта, где она держала в плену промышленника Валларино Ганчиа. Карабинер Джованни Д'Альфонсо также был убит в перестрелке. Почему вы решились на это похищение?
Это был наш первый захват в целях финансирования. До этого времени мы добывали деньги путем ограбления банков: действия, в которых мы стали большими экспертами и которые мы могли осуществлять без инцидентов, мобилизуя многочисленные группы вмешательства для довольно мелких целей.
Но, как я уже сказал, со временем организация становилась все больше и больше, а требования подполья — все более сложными и обременительными. Денег от грабежей уже не хватало, и казалось слишком рискованным чрезмерно умножать нападения на банки, которые часто приносили лишь небольшие суммы. В апреле 1975 года Маргерита, Моретти и я встретились в доме в районе Пьяченцы, чтобы обсудить, что делать: мы решили, что пришло время последовать примеру латиноамериканских партизан, которые уже некоторое время похищали промышленников, чтобы финансировать себя.
Мы изучили короткий список имен, представленный туринской колонной. Мы выбрали Ганчиа, потому что с ним мы могли действовать в хорошо знакомой нам области, потому что операция не представляла особых трудностей, потому что он был очень богат и потому что мы знали, что он финансировал фашистские организации. Мы хотели запросить выкуп в размере около одного миллиарда, но, прежде всего, мы стремились к быстрому, простому и наименее рискованному похищению.
Я не входил в оперативную группу, потому что был в розыске, у полиции были мои фотографии, я не мог легко передвигаться.
Мы изучили передвижения Ганчиа и решили, что поймаем его на проселочной дороге, по которой он обычно ездил в «Камиллину», свою виллу-замок в Канелли, недалеко от Асти. Акция состоялась в 15:30 4 июня и прошла без заминок. Как только за ним пришли, промышленника погрузили в фургон и отвезли в усадьбу Спиотта, расположенную на холмах Акуи Терме.
Усадьба Спиотта — идеальное тайное убежище, очень тихое и хорошо расположенное: примерно в часе езды от Милана, Турина и Генуи. Старый каменный дом посреди виноградников и фруктовых деревьев, на вершине холма в нескольких километрах от деревни Арзелло. Маргерита обнаружила его и купила за несколько миллионов. Вместе с Бонавитой, Феррари и другими товарищами мы построили ванную комнату, провели воду, сделали большой камин. Это стало уютным местом, куда мы приходили на отдых и встречи руководящей группы Туринской колонны.
Мы подружились с семьей фермеров с соседнего хутора. Вместе с ними мы ухаживали за виноградником и работали в поле. Их дочь, пятнадцати-шестнадцати лет, часто приходила к нам в гости и приносила свежие яйца и парное молоко. Когда нас с Франческини арестовали и наши фотографии появились во всех газетах, никто из них ничего не сказал, и мы решили, что можем доверять им и что усадьба Спиотта по-прежнему безопасное место. Тем более что единственную подъездную дорогу можно было контролировать от дома на протяжении нескольких километров.
Маргерита и еще один товарищ, имя которого я не могу назвать, потому что он не был под следствием по этой операции, остались охранять дом.
Похищение должно было продлиться четыре-пять дней, не больше. Ганча вскоре после захвата указал человека, к которому он мог бы обратиться за выкупом. Но этого не последовало, потому что на следующее утро карабинеры устроили облаву.
5-го утром я разговариваю с Маргеритой по телефону. Она звонит мне из Акви Терме в миланский бар, где мы договорились о встрече. «Здесь все спокойно», — говорит она мне, — «все идет по плану, не волнуйся». Вместо этого через пару часов случилась катастрофа.