С утра и до вечера
Шрифт:
как говорят военные, одиночный выстрел, а иногда и
автоматная очередь из полдюжины залпов, которые поражают
цель за несколько секунд.
Основное вещество в химическом оружии скунса — этил-
меркаптан. Человек чувствует его (самый отвратительный
на свете!) запах, даже если вдохнет 0,000 000 000002
грамма.
Меркаптановая струя разъедает даже шерсть и кожаную
обувь!
Если попала в глаза, они слепнут тут же, если в горло
и легкие,
и обонять несчастная мишень скунсовой атаки сможет лишь
дня через два.
Но запах... запах хуже всякой отравы! Это дьявольская
смесь: в ней и «ароматы» аммиака, и сероуглерода, и серной
кислоты, и, конечно, меркаптана, и грязной псарни. По
ветру этот запах можно почувствовать за полмили. А из
помещения, в котором скунс «разрядился», «злой дух» не
выветривается месяцами.
Тот, в кого попала хоть капля скунсовой струи, не
рискнет несколько дней показываться на людях, даже если
хорошенько вымоется и переменит платье. Такой это стойкий
запах. Ничем его нельзя заглушить.
А собаки (слишком уж «нежное» у них обоняние!),
обстрелянные скунсом, падают в обморок! И даже заболевают
после этого: наступает отравление, правда временное, как
после газовой атаки.
Надежно защищенный от злых недругов, скунс никогда
и никуда не спешит. Даже если его преследует стая
неопытных гончих, он не ускоряет шага. Как только псы
приблизятся до черты, дальше которой их подпускать уже
небезопасно, скунс внезапно поворачивается к ним мордой и дает
первый предупредительный сигнал: топает ногами. Потом
поднимает хвост, но конец его еще полусогнут. Боевой
«флаг» полуспущен.
Третий, и последний, сигнал обычно предшествует
газовой атаке — хвост трубой поднимается к небу,
взъерошивается весь. Это означает: «Беги скорее, стреляю!» Затем
следует быстрый разворот и залп.
Малый, или пятнистый, скунс последний сигнал подает
совсем необычно: встает на передние лапы — головой вниз,
задними ногами вверх — и наблюдает, приподняв голову,
какое впечатление произвел на противника его акробатический
номер...
Древнейшие средства страхования жизни
Попробуйте схватить ящерицу за хвост — хвост
останется у вас в руках (он еще час извивается), а ящерица юркнет
в щель в старом пне. Хвост у ящерицы скоро снова
вырастет '.
Схватите кузнечика за ножку-ходулю — он оторвет ее
и ускачет на одной ноге.
Голотурия, спасаясь бегством, оставит в ваших руках ту
половину, за которую вы успели схватить. А голотурии сти-
хопусы выбрасывают через рот, словно из катапульты, свой
кишечник.
У зайца нет длинного хвоста, как у ящерицы, с которым
он мог бы при необходимости расстаться. Не может он
пожертвовать и ногой, как кузнечик. Ведь быстрые ноги — его
единственное спасение.
Другое дело оставить в пасти хищника клок шерсти... Вот
почему у зайца шкура тонкая. Схватит лисица зайчишку за
бок, он рванется и убежит. Не была б у него кожа тонкая,
как пергамент, не рвалась бы легко, и косой так дешево не
отделался бы.
Легко расстаются со своей шубкой и другие зверьки.
Садовая соня, маленькая, похожая на белочку зверюшка,
«выскакивает» из своего хвостика, если хищник схватит за него.
Пушистая шкурка легко лопается, и соня убегает с голым
хвостиком, но живая.
Суслики, бурундуки, хомяки и мыши поступают так же.
А маленькая коричневая ящерица, что живет на островах
Палау в Тихом океане, моментально выскакивает из своей
кожи, если вы накроете ее рукой. В руке останется тонкая
шкурка, а голенькая ящерица юркнет под камень.
Некоторые певчие птицы, голуби и куры, как только враг
их настигнет, роняют перья из хвоста. Это называют
«линькой от испуга». Смысл ее тот же: отвлечь потерянными
перьями внимание неприятеля.
Безжалостное, но спасительное самокалечение ученые
называют автотомией — саморазрезанием. Многие животные
прибегают к этой операции, чтобы избежать неминуемой
гибели.
1 Но шилохвостая ящерица, которая живет в Африке, бережет свой
хвост: он у нее колючий. Заметив врага, она тут же зарывается в
землю, а хвостом затыкает вход в нору.
Автотомия — древнейшее средство страхования жизни —
есть в арсенале защитных приспособлений и у осьминога.
Восемь длинных рук, которые исследуют каждую пядь
незнакомого пространства, когда осьминог выходит на добычу,
чаще других частей тела подвергаются опасности.
Щупальца прочные — ухватившись за одно, можно всего
осьминога вытащить из норы. Вот тут спрут «автотомирует»
себя: мышцы попавшего в плен щупальца спазматически
сокращаются. Сокращаются с такой силой, что сами себя
разрывают. Щупальце отваливается, словно ножом
отрезанное. Хищник получает его в виде выкупа за жизнь.
Осьминог Octopus defilippi в совершенстве постиг
искусство автотомирования. Схваченный за руку, он тотчас