С утра и до вечера
Шрифт:
состязаться в игре красок с осьминогом, не говоря уже о
каракатице.
В искусстве маскироваться никто не может с ней
соперничать. Она, каракатица, приспосабливается без труда к
любому грунту. Только что была она полосатой, как зебра;
опустилась на песок — и тут же перекрасилась: стала песоч-
но-желтой. Проплыла над белой мраморной плитой —
побелела.
Самый излюбленный каракатицын наряд — зеброидный.
Она разлинована, точно пижама.
В
одного места на другое.
Какую цель она преследует, подражая зебре?
Мы не решим этот вопрос, не разобравшись в другом:
почему зебра полосатая?
Говорят, что природа сделала зебру полосатой, чтобы
врагам труднее было ее заметить. А почему в таком случае
верстовой столб с целью прямо противоположной
раскрашивают черно-белыми полосами, «под зебру»?
На открытом месте зебра действительно очень заметна.
А в зарослях другое дело.
«Белые и черные полосы так сливаются с растительным
покровом,— пишет один исследователь Африки,— что зебры
незаметны даже с самых близких расстояний. Не раз
бывало, мы не могли их разглядеть за 40—50 шагов, хотя
местность вокруг была столь открытой, что мы видели
антилоп на расстоянии до 200 метров».
Полосатая или пятнистая окраска, составленная из
резко контрастирующих элементов (черные полосы на белой
шкуре, либо белые на черной, или черные пятна на желтом
фоне), встречается у многих животных: у тигра, леопарда,
ягуара, оцелота, жирафа, антилопы куду и бонго, у окапи,
рыб, змей, бабочек.
У всех у них полосы и пятна идут рядами поперек тела.
Это не случайно. Дело в том, что поперечные полосы,
достигая границ силуэта, внезапно обрываются. Сплошная линия
контура при этом расчленяется чередующимися то белыми,
то черными полями расцветки; и животное, теряя свои
привычные глазу очертания, сливается с фоном местности.
Этого добиваются и люди, когда раскрашивают военные
объекты светлыми и темными пятнами, расчленяющими
контуры маскируемого сооружения.
Если же черные и белые полосы идут не поперек, а
вдоль контуров тела, то они не расчленяют, а, наоборот,
подчеркивают их. Хорошо заметная окраска выгодна
ядовитым или дурно пахнущим существам, чтобы хищники не
хватали их по ошибке.
Например, саламандре и скунсу: у
них полосы идут вдоль тела.
Того же оптического
эффекта добиваются стрелки,
раскрашивая мишени
концентрическими черно-белыми
полями: чередующиеся круги
как бы подчеркивают черное
яблочко в центре, усиливая
его видимость. А разрисуйте круг поперечными
(радиальными) полосами контрастных цветов, и вам трудно будет
разглядеть такую мишень даже на близком расстоянии.
Вот почему каракатица в движении, переходя с одного
фона на другой, не меняет соответственно и расцветку.
Физиологически это было бы осуществимо: ведь головоногий
моллюск «переодевается» за полсекунды. Но будет ли польза
от быстрой смены красок? Игра цветов лишь привлечет
врага.
Контрастирующие полосы, расчленяя силуэт
каракатицы, помогают ей слиться с окраской любого грунта. Ведь
зеброидный рисунок — универсальный камуфляж.
Одних спасает от врагов «волчья шкура», других —
прозрачность или чудесные хроматофоры. А у краба дромия нет
ни того, ни другого, ни третьего. И он срывает с камня
кустики губки и держит их над собой задними ножками —
вместо краба получается какой-то бесформенный куст. По
соседству с дромией живет краб дориппе. Он, как зонтом,
накрывает себя створкой раковины морской ракушки. Если
ее у дориппе отнять, он схватит первый попавшийся
предмет — камень или морскую звезду — и взгромоздит себе на
спину.
Подобно прекрасной богине Древней Эллады, некоторые
животные тоже находят приют в пене. Летом вы видели,
конечно, на листьях козлобородника и дрёмы, на ветвях ивы
и стеблях гвоздики маленькие пенистые комочки. Их
называют у нас кукушкиными слезками. Раздала кукушка своих
детей, грустно ей стало. Горько плакала она, одумавшись,
искала, кликала их по всему лесу и растеряла свои слезки
тут и там...
Когда увидите эти «слезки», возьмите соломинку и
сдвиньте в сторону пену — под ней копошится странное на
вид бурое насекомое с рисовое зернышко. Это личинка слю-
нявицы, маленькой цикадки. Пересадите ее на другое
место. Слюнявица сейчас же пробуравит хоботком стебелек — из
растения потечет сок. Действуя задним концом брюшка как
насосом, слюнявица густой пеной взбивает сок. Пенистый
комок растет и растет, и вскоре в нем исчезает вся
слюнявица. Ни птицы, ни муравьи никогда ее там не найдут.
На Мадагаскаре и в Африке живут слюнявицы с
«насосами», куда более мощными. На одном дереве поселяется их