С утра и до вечера
Шрифт:
видными знаками. У самцов некоторых павианов веки словно
белилами подведенные: яркие белые пятна украшают их.
А гелады, когда гневаются, еще и выворачивают свои веки
наизнанку: это и страшно и сразу понятно. Уж так понятно,
что провинившиеся подчиненные сейчас же спешат заявить
о своей лояльности и поворачивают к разгневанному
вожаку свой голый зад \
Поза, на наш взгляд, нахальная. Поэтому люди в
зоопарках часто расценивают
молодого павиана, который проявил к высшим существам
1 Есть у павианов и другие позы покорности.
свое лучшее расположение и любезность, летят нередко
арбузные корки и камни. «Разозленные посетители,—
возмущается директор Пражского зоопарка 3. Веселовский,—
обвиняют потом нас в злоумышленности, аморальности и
других грехах, которым мы якобы учим обезьян. И все это
только потому, что у нас «хорошо воспитанные» павианы».
Такая же история и с собаками: человек думает, что пес
хочет его лизнуть именно в лицо от великой любви. На
самом деле он просто «отдает честь старшему по званию»
существу по заведенному у собак обычаю. Ведь когда
встречаются две собаки, старшая приветствует младшую высоко
поднятой головой, а та заявляет о своей покорности,
приседая и подсовывая снизу свой нос к морде «командира».
Своего хозяина всякий пес считает «собакой» высшего
ранга (так же ошибаются часто и люди, очеловечивая
животных). А так как «особаченное» собакой существо
высокое и в самом деле, то псу, отдавая честь, приходится
прыгать, чтобы достать до человеческой головы.
Гориллы угрожают пристальным взглядом, сурово
сдвинув брови и сжав губы. Если вы его выдержали и глаз не
отвели, значит, приняли вызов. И тогда — о ужас! —
горилла бросается на вас. Черная, взъерошенная, страшная, как
дьявол, быстрая, как ветер, и сильная, как лев! Бежит, ломая
сучья, и вдруг... не добежав трех метров, останавливается,
колотя в бешенстве кулаками себя в грудь. Она гудит, как
большой барабан. Либо пыхтя и сопя горилла проносится
мимо. Ведь это только угроза, а не нападение (которого
обычно и не бывает). Храбрые охотники на горилл, цепенея от
страха, не выдерживали демонстрации силы лохматого
гиганта и метко стреляли в «нападающую» гориллу. А потом
в выражениях, леденящих кровь, расписывали пережитые
«опасности».
Но гориллы, которых гнев их вожака совсем не
развлекает, не подвергают свои нервы таким испытаниям. Они,
рассказывает Георг Шаллер \ под пристальным взглядом во-
1 Американец Георг Шаллер провел два года в безлюдных джунглях
Африки на склонах вулкана Вирунга в заповеднике Альберта, изучая
жизнь горилл на воле. Шаллер шел всюду буквально по пятам за
гориллами. Он никогда не смотрел им прямо в глаза, и они его не трогали. Он
стал совсем «своим» в их стаде (спал даже рядом с самцами!) и доказал,
что гориллы свирепы только с виду, на самом деле это очень
добродушные и гостеприимные создания. Позднее Шаллер жил бок о бок с
тиграми в джунглях Индии, изучая их повадки, и со львами в Африке.
жака, покорно отводят в сторону глаза. И даже голову
поворачивают вбок, чтобы уже никаких сомнений не было, что
ему в глаза они не смотрят, драться не хотят и подчиняются.
Если этого мало, кивают головой. Кивок — вообще
дружелюбное приветствие у горилл (и у людей ведь тоже!).
Есть у горилл повадки совсем уж «человеческие»: когда
горилла низкого ранга хочет выразить
«высокопоставленной» горилле полную свою подчиненность, она падает перед
ней на живот и лежит на земле, положив одну руку на
затылок, а другую (и ногу тоже) скрючивает под собой. Такая
сверхпокорность ярость вожака сразу ликвидирует, и он
великодушно прощает провинившемуся его слабости.
Греческие историки уверяют, что персидский царь Кир
был первым, перед кем люди ползали на брюхе. С тех пор эта
милая традиция будто бы и повелась. Но
«верноподданнические» нравы горилл бесспорно доказывают, что такой
метод выражения покорности практиковался и до Кира.
Другие человеческие приветствия — рукопожатие и
объятия— тоже, по-видимому, древнее самых древних людей.
Одновременно с Шаллером англичанка Д. Джейн Гудолл
«гостила» в Африке у шимпанзе, изучая их жизнь.
Она рассказывает удивительные вещи! «Шимпанзе, как
и люди, обычно приветствуют друг друга после разлуки.
Некоторые их приветствия до изумления сходны с нашими.
Когда приближается великий Майк, все спешат ему
навстречу, чтобы отдать дань уважения, кланяясь или протягивая к
нему руки. Майк или небрежно прикасается к ним, или
просто сидит и таращит глаза.
Приветственный «поцелуй» мы впервые увидели, когда
Фиган еще подростком возвратился к матери после дневной
отлучки. Он подошел к Фло с обычной для него
самоуверенностью и прикоснулся губами к ее лицу. Как это походило
на тот небрежный поцелуй в щеку, которым часто