С ведьмой в постели
Шрифт:
— Ты, правда, этого хочешь?
Максим отцепил табличку с именем от кармана на груди, бросил ее на столешницу. Снял бабочку, расстегнул на рубашке верхнюю пуговицу. Погладил натертую за день воротником шею.
— Хочу, не хочу — какая разница? Ведь так и будет, — сказала Марго. — Никуда от этого не денешься. Да и ладно. Ну его! Ты-то на счет Людки не передумал?
Марго погасила светильник над третьим столиком. Тьма поглотила новые участки зала. Лампочки горели теперь лишь над двумя столами, да над стойкой.
— В смысле?
— Не жалеешь, что не воспользовался капельками?
— Нет. Люда — пройденный этап, — сказал Максим. — Это точно. В этом я уверен. В последние дни о ней редко вспоминаю. С уверенностью могу сказать, что от этой болезни я излечился.
— А Алиса?
— Что, Алиса?
— Тоже пройденный? — спросила Марго.
— Не знаю, — сказал Максим. — Хотел бы так думать, но никак не могу прогнать мысли о ней из головы.
— Не объявлялась? Не созванивались?
— Нет. Ее телефон по-прежнему выключен, — сказал Максим. — Я вчера ездил в ресторан, где она работает. Хотел увидеть ее. Но там мне сказали, что Алису куда-то увезла полиция, еще в День ее рождения. И с тех пор на работе Алиса не появлялась. Я узнал адрес ее мамы. Надеялся, что смогу застать Алису дома и поговорить.
— И что?
— Дома она не живет. Мама Алисы думает, что та переехала ко мне.
— Как это?
Марго замерла у края стойки, по привычке продолжая следить за безлюдным залом.
— А вот так, — сказал Максим. — Любезно поделилась со мной моим же адресом.
— Где Алиса на самом деле? Ты думал над этим? Есть мысли?
— Боюсь, она влипла в какую-то нехорошую историю. В «Миледи» сказали, что ее арестовала полиция, но мама Алисы ни о чем подобном мне не сообщила. Да и я звонил в дежурную часть, там не подтвердили ее арест.
— Полиция? За что ее могли арестовать?
— Официант из «Миледи» сказала, что Алиса пыталась кого-то отравить.
— Отравить или напоить своими капельками? — спросила Марго.
Максим пожал плечами.
— Не знаю. Когда я был на выходных, ко мне приходили люди. Сказали, что из полиции, показали удостоверение. Расспрашивали об Алисе.
— О чем именно спрашивали?
— Плохо помню. Я был… не трезв тогда. Весь тот наш разговор, как в тумане. Смутные воспоминания. Помню, что их было двое. Про твой цветок, который я подарил Алисе восьмого марта, зачем-то спрашивали.
— Причем тут цветок?
— Я же говорю: не помню.
— Странно. Если хочешь, могу попросить своего что-нибудь об Алиске разузнать. Пока он еще влюблен в меня. Если она в полиции, выяснить, где и по какой причине, для него не составит труда.
— Был бы тебе благодарен, — сказал Максим.
Марго усмехнулась.
— Хоть какую-то пользу еще успею извлечь из его временной влюбленности.
— Долго вы тут собираетесь ляськи-масяськи разводить? Маис велел закругляться, — сказала заглянувшая в зал Света. — Все, я отчаливаю. Завтра меня не будет. Во вторник кто из вас работает?
— Никто, — за двоих ответила Марго. — Мы со среды.
— Тогда до среды. Пока-пока. Меня там уже такси ждет. Тебя твой встречает, Марго?
— Нет, сегодня сама добираться буду.
— Может, со мной тогда?
Марго на секунду задумалась.
— А, давай! — сказала она.
— Жду тебя в машине. Шевели булками.
Света помахала Максиму рукой и исчезла в дверном проеме.
— Закроешь сам, Максим? — спросила Марго.
— Подожди.
Максим запер ведущую на кухню дверь, выключил свет за стойкой. Почти тут же Марго погасила последние светильники над столами. Закрыв предназначенный для гостей второй вход в зал бара, Максим протянул Марго ключи. Такие комплекты ключей были лишь у него, Дениса и директора.
— Возьми. Пусть у тебя побудут. Откроешь завтра.
— Почему я?
— У меня дурное предчувствие, — сказал Максим. — Что-то мне подсказывает, что завтра я на работу могу… опоздать.
3.
Максим присел на лавку около подъезда. Ночь. Большую часть двора поглотила тьма. Не считая нескольких освещенных окон, островки света были лишь у фонарных столбов. Каштан заслонял Максима от ближайшего фонаря, накрыв своей тенью. Во дворе тишина. Не скрипят качели, не хлопают двери припаркованных автомобилей. Звуки доносятся лишь со стороны спрятавшейся за домом проезжей части. И еще запутавшийся в ветвях каштана ветерок едва слышно шелестит листвой.
Сейчас не было той невыносимой жары, что по-прежнему измывалась над москвичами днем. Солнце пряталось за горизонтом, предоставляя городу возможность отдохнуть от обжигающих лучей. Даже деревянная поверхность лавки казалась прохладной. Но на лбу Максима все же выступили капельки пота. Он стер их тыльной стороной ладони и снова посмотрел на свои окна. В его квартире горел свет. Кто-то зажег его в комнате и прихожей.
Максим вздохнул. Нехотя поднялся на ноги и отряхнул брюки. Подойдя к двери подъезда, обнаружил, что та не заперта: сломали или отключили электромагнитный замок. Максим решительно переступил порог и стал подниматься на свой этаж. Он преодолел два лестничных пролета, когда услышал, как в подъезд кто-то вошел и, не таясь, вслед за ним гулкими шагами принялся отсчитывать ступени.
Дверь приоткрыта. Повреждений на ней Максим не заметил. Он распахнул ее и вошел в квартиру. В прихожей никого не встретил. Не снимая обувь, прошел дальше и лишь в комнате увидел незнакомого мужчину, который увлеченно рассматривал развешенные на стенах рисунки.
— О, явился! — сказал тот. — Устал тебя ждать.
Мужчина показался Максиму настоящим гигантом. Макушка его головы вполне могла бы коснуться плафона люстры. С таким ростом ему, наверняка, приходилось склонять голову, протискиваясь в дверной проем. Да еще и двигаться при этом осторожно, чтобы не сломать дверной косяк широкими плечами и похожим на пивной бочонок животом. Максим даже удивился тому, что этот человек с фигурой великана-людоеда из сказки смог попасть в его квартиру через дверь.
А вот голова мужчины в сравнении с телом казалась непропорционально маленькой. Походила на недозрелый плод с зачесанными на бок жидкими золотистыми волосами и гладко выбритым совсем юным личиком, на котором выделялись большие глаза, румяные щеки и яркие мясистые губы.
— Вы кто? — спросил Максим.
— Артур, — представился мужчина и сказал, указав на стену:
— Ты хорошо рисуешь! И девка вполне зачетная. А если бы ты ей еще и сиськи чуть больше пририсовал, была бы просто идеальной. Не возражаешь, если я подрежу пару картинок? Уж больно они мне понравились.