С волками на Вы
Шрифт:
Костя поднял глаза на девушку, которая продолжала стоять к нему спиной.
— Послушай, а чего это он оделся, когда на охоту вышел? Не торопился за вами, что ли?
Она ответила, не оборачиваясь:
— Не торопился. Или думал, что придётся долго преследовать. Он же охотник… Костя тяжело вздохнул.
— Всё ж хорошо, что он оделся. Если бы не ворот тулупа, не знаю, как поднял бы его. Что теперь делать? Обратно нести? Тут холодно, но всё же солнце…
Он говорил это скорее себе, расписывая план действий, но в этот раз Варя обернулась.
— Давай похороним, — едва
Костя поднялся на ноги.
— Что, тоже думаешь, что Богдан не вернётся?
— Я ничего не думаю, — быстро ответила она. — Просто нельзя его так вот оставлять…
— Варя, назад!
На них нёсся волк и трудно было определить, который из них — лесной или домашний. В любом случае Костя закрыл собой девушку. Хватать, увы, было нечего, но на двоих за один раз зверь не напрыгнет.
— Свой, — выдохнул парень, когда волк, не дойдя до них, уселся в позу собаки, но потом повернул голову в сторону дома и завыл.
— Что-то с ребёнком!
Варя бросилась за волком со всех ног, даже перепрыгнула через мёртвое тело. Но паника была напрасной. Мальчик спал, а волк звал её к плите, где на кастрюле прыгала крышка.
— Спасибо, — Варя успела присесть подле волка и, погладив по голове, шепнуть: — Мы похороним Михея, не переживай. Только за сыном присмотри, пожалуйста.
Костя отбил с подошв снег, но не переступил порога кухни.
— Давай хоть по глотку сделаем и пойдём, — улыбнулась Варя, пихая волка в сторону камина.
Костя кивнул и пошёл в сарай за лопатой, в тайне надеясь отыскать санки. От мысли, что придётся тащить труп на себе, лоб покрывался испариной. К счастью, санки нашлись. Костя вытащил их на свет и проверил на прочность. «Хоть бы выдержали!» — подумал он, утирая лицо. Теперь надо не забыть перчатки, а то потом он даже к рулю не сумеет прикоснуться.
— Пошли, что ли? — бросил он, отставляя пустую чашку. Так просто, с ухмылкой, будто приглашал Варю прогуляться до кофейни.
Обоих трясло, когда они на счёт «три» подняли тело старика на санки.
— Иди сзади и поддерживай ноги, чтобы не волочились!
Костя затянул петлю на валенках Михея и протянул Варе конец верёвки. Она покорно взяла и уставилась в небо.
— Смотри под ноги, а то на санках окажешься, — буркнул Костя и тронулся в путь, бормоча под нос Некрасовские строки: — Гляжу, поднимается медленно в гору лошадка, везущая хворосту воз.
Солнце слепило глаза, и Костя жмурился от слёз, в причине которых боялся себе признаться. Ему было страшно. Закопать старика он закопает, но на руках останется ребёнок, а вместе с ним и разборки с полицией. Он укажет место могилы. Они разроют её, если им приспичит. Но они с Варей останутся под подозрением, и где они проведут всё это время, непонятно. Надо успеть поймать сеть до полиции и позвонить отцу. Без поддержки им не вылезти из всего этого дерьма.
Костя теперь без прежней боязни поддерживал труп, чтобы провезти санки по узким местам. Мёртвый уже ничего им не сделает, а вот обличённые властью живые могут оказаться куда страшнее ходячих мертвецов. Но выбора нет — бросить ребёнка нельзя и спрятать от румынских властей тоже.
Костя подтянул санки к краю могилы и принялся рыться в карманах в поисках монет. Гроба нет, так хоть что-то правильно сделают. Он вбил лопату и, освободив ноги мертвеца от верёвки, привязал её к черенку.
— Будешь держать, — приказал он Варе. — Иначе я не выберусь наверх.
Поначалу он думал просто спихнуть тело в могилу, но потом испугался такого своего неуважения к смерти. Он тронул ногой ступеньки — скользко, но можно постараться спуститься, ничего не переломав. Тяжело выдохнув, Костя перекинул мёртвое тело через плечо и начал спускаться, держась за верёвку. Вот и земляной пол. Он аккуратно уложил старика в вечный дом, сложил ему руки на груди и положил на глаза монеты.
— Варь, ты молитву знаешь? — крикнул он вверх, но Варя покачала головой.
— Так погугли!
Костя надеялся, что она назовёт его дураком и станет хоть немного легче, но она промолчала. Тогда он, прижавшись к самой стене, чтобы ненароком не наступить на старика, произнёс:
— Спи с миром, Михей. И прости нас. Пусть Господь упокоит твою душу и земля будет тебе пухом. Варька, держи верёвку!
Он задрал голову, но вместо девушки увидел волка. Его глаза слепили ярче солнца. Костя сплюнул и чуть не запнулся за ноги старика.
— Варя! — крикнул он снова, но она ему не ответила.
Глава XXVII — Напарники
Волк не уходил от края почти превратившейся в могилу ямы. Костя вспотел от напряжения. Нельзя оставлять Варьку наверху одну. Надо выбираться, даже если придётся цепляться за выступы ногтями. Только бы не свалиться на покойника — и противно, и грешно. Шея заныла от напряжения. Костя смотрел на волка и рычал:
— Если ты тронул её, я тебя голыми руками придушу!
Но пока приходилось голыми руками хватать комья мёрзлой земли. Один оказался достаточно увесистым, и Костя швырнул его в волка. Тот увернулся и отступил от края. Только перевести дух Костя не успел. Волк вернулся и, ухватившись зубами за верёвку, припал к земле, чтобы та натянулась, и, Костя, не в силах сдержать возгласа восхищения, схватился за верёвку дрожащей рукой. Теперь он не сомневался, что за волк перед ним. «Богдан выдрессировал животное так, что оно стало умнее многих людей», — подумал Костя на второй ступеньке. С третьей он соскользнул, но сумел повиснуть на верёвке.
— Прости, — шепнул он, жалея волчьи зубы.
Надо не забыть поблагодарить добрую тварь. Как держит-то! Выпустит только вместе с челюстью. Вот и последняя ступенька. Всё. Костя упал ничком на снег и лизнул его, чтобы смочить горло. Потом сразу вскочил и, с радостью, обнаружил, что Вари нигде нет.
— Не мужское это дело за детьми смотреть, верно? — кивнул он отступившему в сторону волку, а потом сплюнул и ругнулся, добавив: — Докатился до философских бесед с дикими животными!
Однако волк не думал вступать в дискуссию. Он вернулся к краю ямы и замер. Костя вздохнул и пошёл к ближайшей ёлке, чтобы наломать веток. Перчатки порвались на пятой, но это была не та потеря, о которой стоило жалеть. Он обернулся к неподвижному волку и вздохнул: животное, похоже, переживает больше него. Да и правильно — он Михея не знал. Ему надо не о смерти, а о жизни думать. Яму себе не успел покопать, зато побывал в чужой аж дважды. Один волк загнал в неё, а другой — вытащил. Интересные дела творятся у них в Трансильвании. Люди тут уступили место на арене серым братьям.