С волками на Вы
Шрифт:
— Варь, я всё видел…
Она медленно обернулась. Костя стоял белее снега.
— Ты зачем вернулся? — прохрипела она.
— За тобой… — он опустил глаза. — Я хотел, чтобы ты остыла и одумалась, а получилось вот как…
— Почему он забрал кофту… Почему… — произносила Варя мёртвым голосом в пустоту. — В последних человеческих словах он звал меня с собой.
— Он увидел меня…
Она ударила его в грудь один раз и хотела второй, но Костя поймал её руки…
— Варя, уймись… Что ты делаешь… У тебя есть жизнь…
Она вырвалась. Рубаха Анны вновь валялась у ног. Она подняла её и, скинув
— Всё кончено, Варя. Они часть природы. Мы свободны, всё…
Она смотрела на него горящими глазами. Он прижал к её лбу ладонь.
— Ты горишь. Пошли в машину. Здесь недалеко.
Костя поднял одеяло, а верёвку, которой пеленал волчонка, завязал на дереве, взобравшись на сугроб. Рубаху Варя прижимала к груди. Он отконвоировал её в машину, каждый шаг ловя себя на мысли, что хочет обернуться. Нет, это всё должно остаться позади. Это вымысел, жуткая игра воображения, не больше, но и не меньше.
Костя усадил Варю на заднее сиденье. Укрыл одеялом и отправился копаться в рюкзаке. Он нашёл упаковку таблеток и запихнул обратно блокнот со сказкой. Варя покорно запила лекарство ледяной водой.
— На первой же заправке я куплю тебе горячее питьё.
Он гнал, наплевав на безопасность. У машины, как и у него, выросли крылья, чтобы умчаться подальше от этого страшного леса. Варя молчала, и Костя постоянно поглядывал в зеркало заднего вида, ругая себя на чём свет стоит за страх увидеть вместо неё волка. Наконец он выдохнул, поняв, что она спит и не стал будить её на заправке.
Он залил полный бак. Перед возвратом можно будет не заправлять — во всей сумме, которую придётся заплатить за царапины и вмятины, бензин — это сущий смех. Костя набрал отцу и предупредил о машине и о том, что они постараются взять билеты на завтра, потому что Варя серьёзно простыла. Потом он отправил сообщение её родителям и вернулся на трассу. Слежение за дорогой отвлекало от страшных мыслей. Он не хотел верить в реальность сказок. Нет. Возможно, они попали в зачарованный лес, но здесь, в огнях магистралей, не могут жить никакие оборотни!
Костя старался держать большую дистанцию, боясь своих расшатанных нервов, и она спасла его, когда в салоне раздался глухой голос Вари:
— Где мы?
Он вцепился в руль и глянул в зеркало. Всё ещё человек. Фу…
— Через час-полтора будем в аэропорту. Надеюсь, успеем на пятичасовой рейс.
— А машина?
— Забудь о ней…
Машина волновала его в последнюю очередь. Он бросит её на парковке. Шансы, что её угонят, минимальны, оставит в ящике ключи и напишет менеджеру письмо. Счёт тот всё равно выставит немалый, так что его присутствие при оценке ущерба необязательно. Такси, увы, пришлось ждать лишние десять минут, но в городе было намного теплее, чем в горах, и Варю трясло явно не от холода.
— Сейчас мы купим кофе и поесть.
— В два часа ночи?
— Мы же в аэропорту.
Однако они нашли лишь холодные сэндвичи, зато кофе был горячим. Они сели спиной к сонной девушке, обслужившей их с таким злым выражением лица, будто это лично они навязали ей ночную смену. Варя скинула куртку и закуталась в одеяло.
— Как настоящая туристка, — пытался пошутить Костя, но Варя не вняла шутке.
Тогда он предложил почистить зубы. Она покорно отправилась в туалет, но это тоже не помогло. Глаза слезились, нос заложило не на шутку, зато горло почти не першило. Варя приняла вторую таблетку, но ни она, ни сон в машине сил не вернули. Оставалось молиться, что их посадят на утренний рейс. Костя готов был купить новые билеты, только бы убраться из Румынии. Она уже тоже хотела домой. А лучше на необитаемый остров, подальше от Кости. Только там она сумеет забыть, как бежала без оглядки за волком, волком, не человеком… «Нет, нет!» — Варя мотала чугунной головой, боясь смотреть на отражение в зеркале. — «Это всё ребёнок, я не могла бросить ребёнка…»
Она вышла к Косте, забрала одеяло и хотела закинуть за спину рюкзак, но тот не отдал. Варя не стала настаивать и покорно поплелась к стойкам регистрации, где уселась посреди зала прямо на рюкзаки, чувствуя, что выглядит сейчас хуже бомжихи. Костя слишком долго общался с представителем авиакомпании, но в итоге поманил её к стойке, на которую возложил оба паспорта.
Варя надеялась уснуть в самолёте, но не получилось. Она жалела одеяло, которое Костя пристегнул к рюкзаку и сдал в багаж. Сам он сейчас спал, уткнувшись ей в плечо, и она надеялась, что не захрапит. Куда там! Его сон оказался таким крепким, что она с трудом растолкала его на посадку.
В Варшаве спала она, завладев двумя стульями и его коленями. В ресторан они не пошли. Желудок с трудом принял даже йогурт и чай. Костя тоже решил не насиловать себя кофеином. Он позвонил родителям узнать, встретят ли их в два часа. Мать обещала приехать.
— Я без цветов, — улыбнулась она Варе в Пулково. — У тебя всё равно нос заложен, и к счастью… Как ты вообще могла сидеть рядом с моим сыном?!
Она критически осмотрела Костю и покачала головой.
— Я могу на маршрутке.
— Да так уж и быть…
Он закинул рюкзаки в багажник красной «Вольво» и сел назад, уступив Варе пассажирское сиденье. Так даже лучше — меньше психовать будет из-за материнского вождения.
— Диплом готов? — спросила та с улыбкой.
Варя в ответ кивнула, и больше ничего.
— Мам, мы жутко устали… Отстань.
Они ехали молча недолго. Мать начала пересказывать новости. Хорошо, что не стала обсуждать побитую машину.
— Вы уверены, что не хотите к нам? — спросила она на половине пути. — У нас хотя бы ванная есть! Сколько можно жить в вашем курятнике? Теперь ни университет, ни библиотека не нужны! Снимите уже нормальную квартиру.
— Первый миллион заработаю и…
Мать наградила его злобным взглядом через зеркало заднего вида.
— Костя, у меня есть пара квартир на примете…
— Мать, отстань… И смени уже полосу!
— Не ты меня будешь учить ездить. Отец в бешенстве. Сколько раз он говорил тебе не гонять в горах…
— Я не гонял… Мать, там просто полный писец с дорогами… Как хорошо, что мы дома. Я вообще больше не хочу уезжать из Питера…
— Ну, ну…
Варя не вмешивалась в беседу. Она дышала ртом и то и дело протирала стекло. Муравейник жил привычной жизнью, но это уже был не её муравейник… Куда все эти люди спешат? Зачем?..