С..а - любовь
Шрифт:
— Огромное-преогромное больше, чем рада была помочь.
Я улыбаюсь ей в ответ и делаю глубокий выдох.
— У меня есть несколько замороженных пицц. Как насчет того, чтобы устроить пятничную вечеринку?
— Я могу готовить, Фейт. Ты уже и так сильно помогла мне. — Мне не по себе, что я отвлек ее от дел на целый день.
— Я знаю, что можешь. Но, это я прошу тебя об одолжении. Может, мне не хочется быть сейчас одной? — Она продолжает улыбаться, но в ее глазах появляется грусть.
Теперь мы поменялись местами. Теперь помочь ей должен я. И у меня получится.
— Хочешь пятничную вечеринку с пиццей — будет тебе вечеринка.
Оставшийся вечер проходит в квартире номер три. Мы впятером едим пиццу. Даже Кира попробовала кусочек, что было довольно знаменательным событием, учитывая то, что это не ее обычная еда. Потом поем в караоке. Кирино исполнение «Hello» Адель, было настолько драматичным, что вызвало на наших лицах улыбки. Ну, а в заключение, смотрим диснеевский мультик, который мы видели дюжину раз, но все равно любим.
Это было самое лучшее окончание самого худшего дня в моей жизни.
Глава 22
Она такая сука
Шеймус
Настоящее
Из глубокого и приятного сна меня вырывает припев из «Evil Woman» в исполнении Electric Light Orchestra. Я поставил этот рингтон на звонки от Миранды. Знаю, это по-детски, но он помогает мне отвечать на ее звонки с равнодушным «Алло», вместо агрессивного «да пошла ты».
— Где, черт возьми, тебя носит? — визжит она.
Я открываю глаза и пытаюсь прийти в себя, приспособиться к частичной слепоте и ее словесной агрессии одновременно. Должен признаться, ничто из этого мне не нравится, поэтому я снова закрываю глаза и только потом отвечаю.
— Что?
— Где, черт возьми, тебя носит? — громче повторяет она. — Я жду уже десять минут.
Черт.
Черт.
Из-за вчерашнего, у меня вылетело из головы, что в эти выходные Миранда будет в городе, чтобы встретиться с детьми. Думай, Шеймус, думай. Я не могу дать ей понять, что забыл об этом, потому что она использует это против меня. Но и вести машину мне не безопасно, пока я еще не привык к своему новому зрению.
— Я уже собирался звонить. Тебе придется самой забрать детей из дома.
Она фыркает. Фыркает настолько раздраженно, что я практически ощущаю, как ее недовольство проскакивает через трубку и бьет меня по щеке.
Я на одном дыхании говорю ей адрес и отключаюсь, а потом сразу же бужу детей и, пока они одеваются, собираю в их рюкзаки сменную одежду. Вечеринка с пиццей закончилась поздно, поэтому они очень медленно двигаются. Но чем дольше я наблюдаю за их поведением, тем больше понимаю, что причина совсем не в вечеринке. Я хорошо знаю своих детей. Их медлительность — это акт неповиновения, они не хотят никуда идти. Вчерашние улыбки на их лица сменило выражение вынужденного обязательства.
— Что такое, приятель? — спрашиваю я Рори. Он самый откровенный из моих детей и не станет ничего скрывать.
— Я не хочу никуда идти с Мирандой.
Вы можете подумать, что это заявление должно было привести меня в восторг. Но это не так. Оно разбивает мне сердце.
— Почему? — мягко спрашиваю я.
— Она не обращает на нас внимания, папа. Миранда привозит нас в гостиницу. Мы плаваем. Она работает — все время болтает по телефону и печатает на ноутбуке. Зачем вообще забирать нас?
Я смотрю на Кая в ожидании подтверждения. Он кивает.
— Мне жаль, — говорю я. Очень жаль. Мне хочется сказать им что-нибудь еще и успокоить их, но в этот момент раздается стук в дверь. Я сжимаю плечо Рори, чтобы он знал, что я услышал и понял его. — Она здесь. Хватайте свои сумки.
Я открываю дверь, готовясь встретиться лицом к лицу с самим дьяволом и тут же понимаю, что мне предоставили отсрочку. Это Фейт.
— Доброе утро, соседи. — Она стоит на коврике с надписью «W… E» и улыбается.
— Доброе утро, соседка, — одновременно отвечаем мы. Радостное приветствие, произнесенное нерадостными голосами в унылое утро.
Фейт хмурится.
— Может мне стоило просто сказать «утро» и опустить часть про «хорошее»?
Мы все отходим от двери, чтобы она могла войти.
Кира усаживается на подлокотник дивана с зажатым под мышкой Огурчиком.
— За нами должна приехать мама. — Даже моя доверчивая, счастливая маленькая девочка кажется сегодня не в духе.
Фейт устраивается рядом с ней и кладет руку на спину Киры. Я знаю, что она делает — дотрагивается до нее, чтобы усилить значение своих слов. Когда два человека касаются друг друга, слова звучат громче и легче воспринимаются. Это прямой способ передачи информации из одного тела в другое.
— Но это же замечательно, Кира. Уверена, твоя мама очень скучает по тебе, ведь она живет так далеко и нечасто тебя видит.
Кира пожимает плечами совсем не как пятилетняя девочка, а как умудренная жизненным опытом женщина.
В этот момент снаружи раздаются шаги. Четкие отрывистые постукивания шпилек о цемент. Я задерживаю дыхание, готовясь к ее появлению и нежеланному общению.
И вот появляется она. Моя бывшая. Стоит на коврике с надписью «W… E».
Никто не двигается и не приветствует ее. Тогда Миранда намеренно откашливается, чтобы привлечь к себе внимание, хотя взгляды всех присутствующих и так сосредоточены на ней. Этим самоуверенным актом она пытается установить свое превосходство. Миранда пристально смотрит мне в глаза и меня охватывает беспокойство. Ее угрозы об опеке вот уже несколько недель остаются только угрозами. Однако она, как спящая медведица, к которой опасно поворачиваться спиной.
Я разворачиваюсь к Каю, который стоит рядом со мной и обнимаю его.
— Веди себя хорошо, дружок. Увидимся утром.
— Увидимся утром, папа. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя.
Когда я отпускаю Кая, то же самое повторяется с Рори и Кирой.
Они подходят к двери, но Кира возвращается и обнимает Фейт. Это объятие приводит в действие цепную реакцию в глазах Миранды. Очевидно, до этого она не замечала сидящую на диване Фейт. Сначала в ее взгляде читается потрясение, но оно быстро сменяется удивлением, за которым следует ревность и, наконец, в нем начинает полыхать адский огонь. Миранда закипает от злости.