С..а - любовь
Шрифт:
Он медленно наклоняется, не отводя от меня глаз. Это часть его игры. Медленные движения, контроль — это его возбуждает. Не буду отрицать, что и меня тоже.
Его рот жадно терзает меня. Губы, зубы, язык — то, как они слаженно работают — это божественно. Он вставляет несколько пальцев, и я вся горю. Я крепко хватаю его за волосы, удерживая на месте, и одновременно начинаю двигать бедрами в нужном мне темпе. Я отдаю ему приказы и говорю мерзости, и мне это нравится. Он стонет, одурманенный тем, что происходит.
—
Он умоляет. Сценарий, который я себе составила, становится все лучше и лучше.
— Сначала я.
И в этот момент меня накрывает самый сильный оргазм в моей жизни. Сочетание ловушки, которую я расставила, его покорности и талантливого гребаного рта сотворило то, что невозможно будет повторить снова.
— Черт! — выкрикиваю я, содрогаясь снова и снова, что заводит Лорена еще больше.
Когда я успокаиваюсь и открываю глаза, он садится на пятки и наслаждается видом моего тела.
— Тебе нравится, что ты видишь? — спрашиваю я.
Его глаза практически черные от желания. Грудь тяжело вздымается. А член молит о действии.
— Очень.
Я подмигиваю.
— Ты еще не все видел. — Он, ухмыляясь, наблюдает за тем, как я слезаю со стола и устраиваюсь в его кресле. — Мне нравится это кресло, — говорю я, поглаживая пальцами кожаный подлокотник. — Оно заставляет меня чувствовать себя могущественной.
Лорен сползает со стола и встает передо мной, жадно изучая каждый сантиметр моего тела.
— На колени. — То, как он произносит это, обычно не оставляет другого выбора.
— Не сегодня, мистер Букингэм. — Я откидываюсь в кресле, скрещиваю ноги и соединяю кончики пальцев пирамидой. — Почему бы тебе самому не опуститься на колени? — добавляю я с дьявольской улыбкой и показываю на множество разбросанных улик на его столе.
— Что это? — спрашивает он.
— Или чье? Это твои яйца, мой дорогой, — мило хлопая ресницами отвечаю я. — Я взяла тебя за самые яйца. А ты ведь знаешь, что я люблю пожёстче. Тебе может быть немного больно.
Его лицо краснеет от злости, и Лорен начинает просматривать документы. Потом он качает головой из стороны в сторону. Это должно выглядеть как вызов, но я всегда могу распознать ужас, если увижу его. С его лица сходят все краски, как песок, который высыпается из песочных часов. Я не могу не провести эту аналогию… его время вышло. Продолжая неверяще качать головой, он переводит взгляд на меня.
— Что это? Чего ты хочешь?
— Я хочу нас. Все просто.
Лорен бледнеет.
— Нет, я так не думаю. — Он показывает на бумаги на столе и неуверенно произносит:
— Это… это не любовь.
Я закатываю глаза.
— А кто говорил о любви? — От меня не ускользает ирония того, что мы ведем этот разговор обнаженные, а в воздухе все еще витает запах возбуждения.
Он несколько раз моргает.
— Но разве не поэтому люди обычно женятся? — Лорен ошеломлен. — Ты шантажируешь меня?
Я стучу кончиком указательного пальца по губам, обдумывая свой ответ.
— Шантаж — это звучит слишком грубо. Назовем это переговорами о наших взаимоотношениях.
Лорен собирает с полу свою одежду и натягивает брюки и рубашку. Несколько секунд он просто смотрит на меня: сначала с недоверием, а потом с отвращением.
— Оденься.
Я опускаю взгляд на свою грудь.
— Несколько минут назад, когда твой рот был между моими бедрами, ты не возражал, что на мне нет одежды.
Он раздраженно проводит рукой по волосам, а потом дергает себя за прядь и кричит:
— Несколько минут назад ты не была гребаной психопаткой!
— Нельзя так разговаривать со своей невестой, — нахмурившись, произношу я.
Его взгляд сцепляется с моим, и я вижу в нем чистый, ничем не прикрытый страх.
Я начинаю собирать документы и складывать их в аккуратную стопку.
— Как только вернусь домой, то сразу же подам документы на развод. Шеймус узнает об этом в понедельник. Я перееду к тебе, когда развод вступит в силу. Все это время будем держаться поодаль, нам не нужны сплетни.
Лорен ошеломленно фыркает.
— Смотрю, ты тщательно все продумала. Нам определенно не нужны сплетни. Но это меньшая из наших проблем, Миранда. Ты ненормальная и именно это волнует меня сейчас больше всего.
Я отмахиваюсь от него.
— Так будет лучше. Ты просто пока не видишь этого. Нам будет хорошо вместе.
Он трет лицо руками.
— Как, черт возьми, я умудрился так попасться?
— Хмм… давай посмотрим… инсайдерская торговля, отмывание денег…
— Я не делал ничего из этого. Это все ты, ты подделывала мою подпись, — обрывает меня Лорен.
Я смеюсь.
— Я ничего не подделывала. Тебе стоило бы знать, что перед тем, как что-то подписывать, нужно сначала это прочитать. Подобная недальновидность может упечь тебя в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Но мы ведь не хотим этого?
Он снова качает головой.
— Все мои сделки чистые. Я никогда не делал ничего противозаконного.
Я щелкаю языком и выгибаю бровь.
— Извини, но я не соглашусь с тобой. Твой член, скорее всего, поддержит меня. Насколько мне известно, в штате Вашингтон все еще запрещено платить за секс. Понимаю, это прогрессивный штат, но… — Я замолкаю, а потом с насмешкой добавляю… — Особенно за секс с несовершеннолетними. Уверена, к этому до сих пор неодобрительно относятся.
— Агентство гарантировало мне, что они все старше двадцати одного.