S.W.A.L.K.E.R. Конец света отменяется! (сборник)
Шрифт:
– Слизень-короед со скумрепками по-клаштарски! – торжественно объявил появившийся в дверях кухни Шива и посторонился, пропуская Рецептера, несущего поднос с дымящимся кушаньем. Барук заерзал хвостом по полу – при внушительных габаритах стулья были ему без надобности – и жадно облизнулся в предвкушении любимой еды. Поставив перед ним поднос, Рецептер с поклоном скрылся за дверью кухни. Поварята Шивы тем временем шустро расставляли тарелки перед остальными гостями, и Дрессировщица испуганно переглянулась с Жикаром, понимая, что попробовать
Выбрав рукоклешней самый жирный кусок слизня, Барук потянул его в рот, но вдруг спохватился и ткнул ломтем мяса в лицо одному из жалобно съежившихся помощников. Под пристальным взглядом шефа тот осторожно откусил кусочек и стал торопливо жевать. Все, включая Шиву, молитвенно сцепившего руки на животе, напряженно ждали, каким же будет вердикт дегустатора, который, распробовав, шумно сглотнул и прислушался к внутренним ощущениям. Явно удовлетворенный результатом, Барук потянулся к новой порции мяса, как вдруг дегустатор выпучил глаза и повалился на пол, забившись в конвульсиях. Бросив в испуганно увернувшегося Шиву куском короеда, мафиози оттолкнул от себя с грохотом перевернувшийся стол и, вскинув лапки, воинственно заревел.
– Отравлено! Негодяи! – прохрипел переводчик, в шею которому впился ошейник из колючей проволоки. Зал взволнованно загудел, наблюдая за дегустатором, который, наконец, перестал дергаться у хвоста хозяина и ядовито порозовел.
Кантину наполнил невообразимый гвалт.
– Рецептер! Приведите ко мне Рецептера! – продолжал буйствовать Барук. – Где он?
– Сбежал! – крикнул подручный, высунувшись из дверей кухни.
– В погоню!
Посетители кантины, все как один, ринулись выполнять приказ мафиози, не желая попасть под разнос. Кто-то вспомнил об оставленном в оружейке арсенале. Ребята из охраны Барука сцепились с одним из егерей, которого поддержали приятели, и на выходе возникла давка.
– Сделайте же что-нибудь! Убейте кого-нибудь! – стрекотал Барук, потрясая лапкой с поводком, на конце которого хрипел полуживой переводчик.
Протиснувшись сквозь толпу, Дрессировщица, которой наступал на пятки Жикар, ввалилась в кухню, заполненную перепуганными поварами. Жалобно мычала недоенная рыложаба.
– Ничего не понимаю, – размазывал слезы по пухлой физиономии рыдающий на плите Шиву. – Как же так? Как он мог? Теперь договору конец. А моя репутация? А ресторан? Меня закроют! Убьют! Хорошо, Роза не видела мой позор! Все пропало… Все пропало!
– Успокойся, никто никого не закроет, – охотница встряхнула его за вздрагивающие от рыданий плечи. – Я догадываюсь, что произошло! Барук знает Рецептера в лицо?
– Да. Должен. Конечно знает, – всхлипывая откликнулся Шиву.
– Мы скоро. Держись.
Пока «Ковчег» гудел от волнений и вести о неудачном покушении на Барука во время сделки, «хамви», управляемый Жикаром, вылетел по спущенным сходням и, гремя гусеничными траками, понесся по дороге в сумеречный
– Какая же я дура! – посетовала охотница, когда внедорожник на полной скорости миновал место утренней охоты у дуба. – Помнишь, вчера в кантине за ужином пара ребят насчет договора базарили и один сказал, что это липа?
Не отрываясь от дороги, Жикар кивнул.
– Там еще один тип был, тот самый, который сегодня тележку в «Ковчег» вез. Сообразив, что с договором у них обман получается, они просто решили избавиться от Барука и подменили Рецептера прямо у нас под носом, чтобы отравить его слизняками. Единственное, чего они не учли, – что у Барука есть дегустатор. Точнее, был. Тормози!
Выскочив из машины, Дрессировщица подбежала к обочине и подняла валявшийся на снегу многоклапанный шлем Рецептера.
– Прибавь-ка! – она снова залезла в салон. – Думаю, они уже близко.
…Через несколько сотен метров Дрессировщица, напряженно вглядывающаяся на дорогу, высвечиваемую яркими пятнами фар, указала куда-то в сторону:
– Туда!
Жикар выкрутил руль, и «хамви», свернув, стал месить траками бездорожье, двигаясь по двойной цепочке следов, змейкой исчезавших в ночи. Вскоре стали различимы две фигурки, копошащиеся под трехствольной сосной, и механик заглушил мотор.
– Роза, это я! Мы не вооружены. Выслушайте!
Оставив Жикара в кабине и хлопнув дверью, Дрессировщица пошла вперед, по колено увязая в снегу.
– Оставайтесь там, – скомандовал спутник беглянки, нацеливая на нее ружье. – Руки!
– Не стреляй! Это Рита! Зачем вы хотели его отравить? – охотница сбавила шаг, подчиняясь приказу. – Они же все подписали…
– Черта с два! Барук приготовил ловушку! – мужчина выступил вперед, заслоняя возящуюся с бронекостюмом дочку шеф-повара. – Один из наших слышал это вчера в кантине. И вы, кстати, тоже.
– Отец никогда бы не одобрил наш брак. Мы подумали, что, если отравить Барука, всем будет лучше.
– Дети, – покачала головой Дрессировщица. – Наломали вы дров.
– Как ты догадалась? – пискнула Роза, помогая себе всеми шестью руками стащить кевларовый нагрудник Рецептера.
– На вашу беду молчун при мне чихнул, из чего я поняла, что это мужчина. Когда же я услышала явно женский «чих» на кухне, то сразу просекла подвох.
– И не вмешалась?
– Не мое дело. – Дрессировщица пожала плечами. – Да я и не понимала, что вы задумали.
– Тогда зачем здесь?
– Чтобы вы не наделали еще больших глупостей. Вам нельзя возвращаться. Кстати, где Рецептер? Он жив?
– Он в повозке, – кивнул мужчина, опустив, наконец, ружье. – Она вернулась в деревню после разгрузки. На выезде никто не досматривал.
– Но почему ты? – охотница смотрела на Розу, все еще не в силах поверить, что оказалась права.
– Никто не знает кухню лучше меня. К тому же я готовлю с пеленок, никто бы не заметил подвоха. И Свен. Я люблю его. Что теперь с нами будет?