Сабай вместо музыки
Шрифт:
Скрипачка-блондинка устроила Куну целый ряд истерик, даже пыталась куда-то жаловаться, и кое-как проскрипев месяца три, тоже покинула Страну Сабая, на прощание обозвав Куна лжецом и авантюристом.
Потом с Куном расплевался пианист. И только мы безропотно преподавали за свои три копейки: нам ничего не обещали, нечего было и терять.
Удивительно, что вследствие этих событий Кун отнюдь не покрылся пеплом: его походка по-прежнему была исполнена неторопливого достоинства, а крашеная голова высоко поднята, разве что в глазах поселилась глубокая печаль,
На смену сбежавшим коллегам Кун оперативно подогнал новую плеяду блестящих австрийских лабухов: пожилого саксофониста Геральда с седым пианистом Питером, а также юную скрипачку Эмму.
Очередной концерт в торговом центре успешно продемонстрировал небывалую мощь нового преподавательского состава: Саша с Эммой расстреляли все патроны в Чардаше Монти и прочей «крайслериане», пожилой дуэт с шиком продемонстрировал дорогостоящее кабацкое мастерство в популярных джазовых стандартах, и даже сам Кун внес свою лепту, спев I did my way от Синатры, эффектно опустившись на одно колено в третьем куплете (оказывается, он еще и поет).
Правда, кроме «сабая», Кун по-прежнему не смог ничего предложить выдающимся педагогам, засучившим было рукава.
На самом интересном месте мы с Сашей отбыли на Родину на месяц, завещав Эмме наших кошек, а венской элите – русских «трехлетних студентов».
…К нашему возвращению пожилой дуэт съехал, разругавшись с Куном, поскольку тот нарушил очередную порцию обещаний. Свалила и разобиженная вокалистка. Осталась лишь юная Эмма.
Но и та больше не пыталась скрыть активную неприязнь к директору. В страшном негодовании размахивая руками, девушка принялась жаловаться на Иосифа: не доплатил, не организовал, нарушил слово, та же песня. Но даже не это главное… Что-то еще?
…Кое-как в ее сбивчивом английском потоке сознания мы уловили суть основного преступления Куна Иосифа. Оказалось, в очередном культурно-массовом походе в ресторан он продемонстрировал музыкальному католическому обществу … красивую молодую тайскую любовницу, свою бывшую ученицу.
– Он купил ее, – торжествующе преподнесла возмущенная до глубины души Эмма. – Да-да, за деньги! За ее девственность он заплатил двенадцать тысяч евро, представляете? Это было так: он договорился с семьей, показал деньги, но не отдал, затем повез ее к геникологу, – до этого, конечно, никакого секса, – а когда доктор письменно подтвердил девственность, только после этого он оплатил – и повез заниматься сексом… Это отвратительно, – чуть не плакала девушка.
– Только не расстраивайся, – растерялись мы.
– Да это же педофил! В Австрии он сидел бы в тюрьме – там ему самое место.
– А сколько лет тайке? – поинтересовалась я.
– Двадцать один.
– Какой же он педофил? – засмеялся Саша.
– Так это все было три года назад, – пояснила Эмма.
– Ну, восемнадцать – тоже не дитя, – улыбнулась и я. – Кстати, для тайской девственности это прямо срок.
– Ну, все равно он педофил – «ин майнд», в голове! – не сдавалась Эмма. – Это гадко, гадко!
– За «ин майнд» в тюрьму не сажают, мало ли что кто себе воображает, – защитила я Куна. – Были бы все маньяки «ин майнд» …
– Погоди, Эмма, – задался вопросом Саша. – Но откуда ты все это знаешь? Неужели Кун тебе, невинной австрийской католичке, сам во всех подробностях рассказал, как именно он приобретал эту девственницу?
– Ну, не мне, конечно. Он похвастался перед Геральдом и Питером. Это гадко! Еще и хвастается этим!
– А ты вон купила себе «фишерманы» и тут же похвасталась, так ведь? При этом заплатила каких-то сто бат, а он – аж двенадцать тысяч евро, так как не похвастаться, – возразила я.
– И что, мужики тут же его тебе сдали? – допытывался Саша.
– Нет, конечно, все было не так. Питер утром пришел в кафе, весь белый. Сказал, что не спал ночь, все думал…
– О чем? – спросила я.
– Почему так дорого, вот о чем, – предположил Саша.
– И тут же выложил все тебе?
– Да нет!! Он рассказал Геральду, а Геральд рассказал мне. А потом мы пошли поужинать в австрийский ресторан на Майнаме, встретили там земляка и рассказали ему. Но вот что странно: тот высказал совершенно противоположное мнение: дескать, не Йозеф, а эти тайцы сволочи, потому что разорили мужика, заломили так дорого.
– Я тоже так думаю, – согласился Саша. – Он переплатил.
– Но это еще не все: позже в этот ресторан пришел сам Йозеф, так он, представьте, был уже с другой тайской красоткой!!
– Еще двенадцать тысяч евро, – сложил Саша. – И откуда у человека столько денег?
– Как это откуда: он мне обещал оплатить половину билетов в Таиланд и обратно, но не оплатил…
– Сколько он тебе должен?
– Четыре тысячи евро, – пожаловалась Эмма. – Если бы я знала, что я трачу собственные деньги, я бы нашла лучшее применение этой сумме, чем лететь сюда…
– Еще две таких, как ты, – и можно покупать следующую девственность, – вычислила я.
– Кстати, Геральд сказал, что Йозеф происходит из богатой семьи, но поскольку два раза был женат на тайках и оба раза при разводе оставил каждой жене по дому, то у него сейчас почти ничего не осталось, – посплетничала Эмма.
– Несчастный мужик, – посочувствовал Саша.
– Скажи еще, что он щедрый и благородный человек, – усмехнулась я.
– Сам он считает именно так, – подтвердила Эмма. – На мой вопрос «почему он живет в Таиланде» Йозеф ответил, что мы, культурные европейцы, имеем возможность помочь людям в этой стране…
– Ха-ха-ха! Так он приехал сюда с особой миссией, – развеселилась я.
– Да, с сексуальной миссией! Скупать девственность, – съехидничала Эмма.
– Да ладно вам: тайке хорошо, ее многочисленной семье хорошо, Куну хорошо, выходит, от этой сделки все только выиграли, сплошной сабай, – подытожил Саша. – В чем проблема?
– В том, что он не оплатил Эмме билет, – сказала я.
– А кому сейчас легко, – философски заключил Саша.
Загадки Страны Улыбок