Сабина Шпильрейн: Между молотом и наковальней
Шрифт:
Вместе с тем Пиаже подверг сомнению ряд психоаналитических идей и, судя по всему, не собирался посвящать свою жизнь психоанализу. Скорее, напротив, у него обнаружилась склонность к экспериментальной деятельности, и он хотел приложить все свои силы и знания к более глубокому исследованию операций мышления.
По прошествии восьми месяцев аналитической работы с Пиаже Сабина посчитала, что сделала все от нее зависящее, чтобы помочь ему разобраться в тех сомнениях, которые у него были. Он мог вполне самостоятельно продвигаться вперед в своей научной деятельности. В продолжении дальнейшего курса анализа не было необходимости,
В последующие годы Сабина не имела возможности получить какой-либо информации о его дальнейшей жизни. Часто бывает так, что после завершения курса лечения психоаналитик и его бывший пациент не только не встречаются, но и не имеют желания видеть друг друга.
Некоторые психоаналитики считают, что после завершения лечения пациент должен напрочь забыть как о своем аналитике, так и о том, что имело место в процессе анализа. Так лучше для того, кто прошел курс психоаналитической терапии, поскольку встреча с терапевтом может вызвать у него рецидивы имевших ранее реакций переноса, что скажется на ухудшении его самочувствия.
Сабина сама находилась в такой ситуации, когда после прохождения курса лечения в клинике Бургхольцли постоянно встречалась со своим лечащим врачом, что не могло не сказаться на ее болезненной привязанности к Юнгу.
В 1922 году у Сабины возникли некоторые разногласия с женевскими психоаналитиками. К тому времени она стала подумывать о возвращении в Россию, где успешно работали ее братья и где психоанализ получил такое распространение, что на Международном психоаналитическом конгрессе в Берлине рассматривался вопрос о принятии Русского психоаналитического общества в Международную психоаналитическую ассоциацию.
Она советовалась по этому вопросу с Фрейдом, но ее желание вернуться в Россию не вызвало у него большого энтузиазма. Напротив, он порекомендовал ей поехать лучше в Берлин, где открылся первый учебный институт психоанализа и где она могла бы продолжить свою психоаналитическую деятельность.
Однако, размышляя о возможных перспективах дальнейшей работы и горя желанием внести свой вклад в развитие психоанализа в России, Сабина все же решила вернуться в родные пенаты. После того как она изложила Фрейду намеченный ею план по дальнейшей психоаналитической деятельности в Москве, он согласился с ней, признав это решение лучшим, чем его прежний совет работать в Берлине.
В начале 1923 года Сабина покинула Швейцарию и вернулась на родину. Ее хорошо приняли в Москве ведущие в то время русские психоаналитики, включая Вульфа и Ермакова, и осенью того же года она стала членом Русского психоаналитического общества. Будучи избранной в состав комитета этого общества, Сабина тут же приняла активное участие в его работе, выступая с сообщениями и докладами.
С большим энтузиазмом она включилась в психоаналитическую деятельность и с удовольствием стала работать там, где имелась такая возможность: возглавила секцию детской психологии в Первом московском университете, работала врачом-педологом в городке имени Третьего Интернационала, в качестве научного сотрудника состояла в штате Государственного психоаналитического института, где читала курс лекций по психологии бессознательного мышления, вела семинар по психоанализу детей и осуществляла амбулаторный прием.
Сабина полагала,
До возвращения в Россию Сабина была в какой-то степени знакома с состоянием психоанализа в России, поскольку читала работы русских психоаналитиков и даже сделала соответствующий обзор, который был опубликован в одном из журналов. Однако только в процессе работы в Москве к ней начало приходить понимание того, что здесь идеологические мотивы подчас перевешивают клинические наработки и научные исследования.
Настроенная на серьезную терапевтическую и исследовательскую деятельность, Сабина была далека от политики. Тем не менее, ей пришлось столкнуться с тем, что часть русских психоаналитиков не столько занималась клинической деятельностью, сколько вела дискуссии по поводу совместимости или несовместимости психоанализа с марксизмом.
У Сабины возникли сомнения относительно возможности реализации своего творческого потенциала, тем более что в Государственном институте психоанализа начались подспудные трения, вскоре завершившиеся его ликвидацией. Кроме того, изменение семейных обстоятельств, связанных с тем, что между ней и мужем, который в то время проживал в Ростове-на-Дону, начали налаживаться отношения, заставило ее пересмотреть первоначальные планы.
Все это вместе взятое привело к тому, что Сабина оставила Москву и переехала в свой родной город, где проживал ее овдовевший отец.
На протяжении последующих 17 лет она жила и работала в Ростове-на-Дону.
В июне 1926 года у Сабины родилась вторая дочь, Ева. Несмотря на бытовые трудности, она воспитывала своих дочерей, прививая им любовь к музыке и искусству. Одновременно она сначала работала педологом и врачом в школе, однако после разгрома в середине 1930-х годов педологии как «буржуазного направления» ей пришлось оставить педологическую деятельность.
1930-е годы оказались для Сабины просто кошмаром. Прокатившиеся по стране репрессии не обошли стороной близких ей людей. Добившиеся успеха и занявшие видное положение в науке и преподавательской деятельности три ее брата – Ян, Иссак и Эмиль – были арестованы, и ей не довелось их больше увидеть. В 1937 году скончался Павел Шефтель, а в 1938 году – отец Сабины, который, хотя и был отпущен после ареста, так и не оправился от горя, связанного с потерей сыновей.
Единственной радостью и утешением в то тяжелое время для нее оставались ее прелестные дочери. В них была сосредоточена вся ее жизнь.
А ведь более тридцати лет тому назад она так мечтала о сыне, Зигфриде…
– Siegfrid! Treib diese Juden zur Schl #305; #305;cht! (Зигфрид! Гони этих жидов к оврагу!)
Откуда тут немецкая речь? Чей это грубый голос? Причем здесь мой Зигфрид?
– Bist du taub? (Ты что, оглох?)
Сабина очнулась от повторного крика немецкого офицера, вырвавшего ее из тенет воспоминаний. Не сразу поняв, в чем дело, она, тем не менее, вернулась в кошмарную реальность.
На пороге смерти