Сад костей
Шрифт:
Норрису придется сносить и то, и то. Но скоро это испытание так или иначе закончится. После рождественских празднований доктор Гренвилл и школьные попечители сообщат о своем решении, и Норрис узнает, сможет ли продолжить учение в колледже.
Теперь же ему оставалось только одно: прятаться на Парковой улице, следя за человеком, который может знать, кто такой этот Потрошитель на самом деле.
Они с Розой наблюдали за домом весь день, и вот теперь блекнущий свет забирал с собой последние краски, оставляя лишь унылую серость теней. На той стороне улицы располагался дом номер пять, один из восьми внушительных особняков, фасады которых
— Это он, — прошептала Роза. — Гарет Уилсон.
Мужчина оделся тепло — на нем были касторовая шляпа и объемистое пальто. Остановившись у парадной двери, он надел черные перчатки и быстро пошел по Парковой улице в направлении Капитолия. Норрис, не отрывая взгляда, следил за появившимся человеком.
— Посмотрим, куда он держит путь.
Только позволив Уилсону достигнуть последнего особняка, они двинулись следом. У Капитолия Уилсон свернул к западу и начал углубляться в лабиринт улиц на Маячном холме.
Норрис и Роза шагали следом, минуя роскошные кирпичные дома и по-зимнему голые липы. Здесь было тихо, даже слишком тихо, только иногда мимо с грохотом проезжал случайный экипаж. Преследуемый ничем не обнаруживал осведомленности, что за ним следят, и шел не торопясь, когда красивые дома Каштановой улицы остались позади, он направился в более скромные кварталы — в такие места нечасто забредают джентльмены из богатых особняков Парковой улицы.
Когда Уилсон внезапно свернул на узенькую Желудевую улицу, Норрис засомневался: а вдруг мужчина понял, что за ним идут? Зачем еще Уилсону сворачивать в закоулок, где живут одни возницы и слуги? В тусклом свете сумерек адвокат, идущий по мрачной тененной дороге, казался почти невидимым. Он остановился у какой-то двери и постучал. Через некоторое время дверь открылась, и мужской голос воскликнул:
— Господин Уилсон! Как я рад, что после стольких месяцев вы снова оказались в Бостоне.
— Другие уже прибыли?
— Не все, но скоро прибудут. Это чудовищное дело потревожило нас всех.
Уилсон вошел в дом, и дверь за ним захлопнулась. Следующий шаг сделала именно Роза — она отважно двинулась по переулку с таким видом, будто ходила здесь ежедневно. Вслед за ней Норрис подошел ко входу в дом и тоже принялся рассматривать здание. Они не заметили в нем ничего особенного или пышного — всего лишь один из безликих кирпичных домов. Над дверью виднелась массивная перемычка, в угасающем свете дня Норрис с трудом различал высеченные в граните символы.
— Еще кто-то идет, — прошептала Роза.
Она быстро взяла его под руку, и они двинулись прочь, прижавшись друг к другу, словно возлюбленные, обратившись спинами к человеку, который только что появился в переулке позади них. Затем до них донесся стук в дверь.
Голос, который до этого приветствовал Гарета Уилсона, произнес:
— А мы все гадали, придете вы или нет.
— Прошу прощения за свой внешний вид, но я только что от постели больного.
Потрясенный Норрис резко остановился, не в силах идти дальше. И медленно обернулся. Пусть
— Норрис! — Роза потянула его за руку. — Что такое? Юноша бродил взгляд в переулок, на дверь, за которой исчез очередной посетитель.
— Я знаю этого человека, — проговорил он.
Полоумный Билли — подходящее имя для мальчишки, который тащится по переулку, ссутулив спину и вытянув шею, словно аист, и смотрит на землю так, будто разыскивает утерянное сокровище — возможно, пенни или завалявшийся кусочек олова, словом, вещицу, на которую никто другой и не взглянул бы. Но Билли Пиггот и не похож ни на кого другого, во всяком случае, со слов Джека Берка. Бесполезный дурень — так Берк назвал бездомного парнишку, постоянно блуждающего по улицам в поисках дармовой еды, такого лее бродягу, как и черный кутенок, что частенько бегает за ним по пятам. Дурень-то дурень, но, по мнению Эбена, вовсе не такой бесполезный.
Он поможет найти Розу Коннелли.
До недавнего времени Билли вместе с Розой жил в какой-то берлоге в Рыбацком переулке. Мальчишка должен знать, где ее найти.
И сегодня Полоумный Билли почти наверняка расскажет об этом.
Внезапно остановившись, парнишка вскидывает голову. Каким-то образом он чувствует, что не один в переулке, и теперь пытается разглядеть лицо прохожего.
— Кто здесь? — восклицает он.
Но его внимание приковано не к тени, возникшей у двери, а к дальнему концу переулка, где только что на фоне света, падающего от фонаря, появился чей-то силуэт.
— Билли! — кричит прохожий.
Обернувшись к незваному гостю, парнишка замирает.
— Что вам от меня нужно?
— Просто хочу поговорить с тобой.
— О чем, господин Тейт?
— О Розе. — Эбен подходит ближе. — Где она, мальчик мой?
— Не знаю.
— Ну же, Билли. Ты ведь знаешь.
— Нет, не знаю! И ни за что не скажу вам!
— Она мне родня. Я хочу поговорить с ней.
— Вы ударите ее. Вы гадко с ней обращаетесь.
— Это она тебе сказала? И ты ей поверил?
— Мне она всегда говорит правду.
— Так значит, вот в чем она тебя убедила. — Голос Эбена становится мягким и вкрадчивым: — Если ты поможешь мне найти ее, я тебе заплачу. А еще больше ты получишь, если поможешь мне отыскать малышку.
— Она говорит, если я расскажу, Мегги убьют,
— Значит, ты знаешь, где она.
— Она всего лишь дитя, а дети не умеют защищаться.
— Билли, младенцы нуждаются в молоке. B ласке и защите. Я могу оплатить все это.
Билли пятится назад. Пусть идиотик, но неискренность и голосе Эбена Тейта он чувствует.
— Я не буду с вами разговаривать.
— Где Роза? — продолжает наступать Эбен. — Вернись немедленно!
Но мальчик, словно краб, быстро уползает прочь. Эбен, отчаянно рванувшись вперед, спотыкается во тьме. Он падает на мостовую ничком, а Билли продолжает убегать — его шаги постепенно стихают во мраке.
— Маленький мерзавец! Погоди, я тебе покажу! — рычит Эбен, вставая на колени.
Он все еще стоит на четвереньках, когда его взгляд падает на укутанную тенью дверь прямо возле него. На два блестящих кожаных ботинка, возникших у него перед носом.