Сад костей
Шрифт:
Если, конечно, они по-прежнему считают его живым и полагают, что спустя три дня после прыжка в реку он все еще находится в Бостоне.
Украденная одежда была ему не впору: штаны оказались слишком велики, а рубашка мала, однако тяжелый плащ скрывал эти недостатки, и юноша, низко надвинув на лоб квакерскую шляпу, не таясь и не сомневаясь, деловито шел по улице. Я, допустим, не убийца, размышлял он, но зато вор, это уж теперь точно. Виселица ему все равно грозит, и еще несколько преступлений вряд ли что-нибудь изменят. Он просто хотел выжить,
Свернув за угол, Норрис оказался на узкой Маячной улице. В этом самом проулке находился дом с вырезанными на дверной перемычке пеликанами — дом, где ветречались Гарет Уилсон и доктор Сьюэлл. Выбрав для ожидания один из темных входов и свернувшись калачиком на крыльце, Норрис растворился во мраке. Билли, как пить дать, уже добрался до дома Гренвилла, и наверняка в руки Розы уже попала записка, состоявшая всего из одной строчки: «Нынче вечером под пеликанами».
Если бумага попадется на таза Ночной страже, до них не дойдет значение этих слов. Но Роза поймет. Роза придет.
Устроившись поудобнее, Норрис стал ждать.
Вечер сменился ночью. В домах одна за одной погасли лампы, и вскоре почти все окна на малюсенькой
Желудевой улице погрузились во тьму. Поначалу Норрис то и дело слышал цоканье лошадиных копыт — это экипажи проезжали по более оживленной Кедровой улице, — однако вскоре и эти шумы растаяли в тиши.
Поплотнее укутавшись в плащ, юноша смотрел на облака пара, которые вместе с его дыханием вырывались во мрак. Если понадобится, он будет ждать всю ночь. Коли она не появится до рассвета, завтра вечером Норрис снова придет сюда. Он достаточно верит ей, чтобы не сомневаться: если Роза узнает, что он ее ждет, она придет несмотря ни на что.
Его ноги затекли, а пальцы онемели. На Желудевой улице погасли последние окна.
В этот момент из-за угла появился какой-то силуэт. Женская фигура, обрамленная светом горевшего позади нее фонаря. Она остановилась посреди улочки, словно пытаясь что-то разглядеть во тьме.
— Норрис! — раздался тихий голос. Юноша вскочил и тут же отошел от двери.
— Роза! — отозвался Норрис, и она помчалась ему навстречу.
Он заключил ее в объятия и начал кружить, чуть было не рассмеявшись от счастья, что снова увидел ее.
Девушка казалась невесомой, легче воздуха, и в этот самый момент Норрис понял: они навеки связаны друг с другом. Прыжок в реку Чарлз был для него и смертью, и перерождением, и вот она, его новая жизнь — с девушкой, которая не может предложить ему ни состояния, ни родовитости, только любовь.
— Я знал, что ты придешь, — пробормотал Норрис. — Я знал.
— Ты должен выслушать меня.
— Я не могу оставаться в Бостоне. Но жить без тебя я тоже не могу.
— Норрис, это важно. Послушай!
Юноша замер. Однако застыл он не по приказу девушки — Норрис увидел чью-то крепкую фигуру, двигавшуюся к ним с другого конца Желудевой улицы.
Стук копыт у него за спиной заставил юношу развернуться, однако путь к отступлению уже был перекрыт только что остановившимся там экипажем с двумя лошадьми. Дверца его распахнулась.
— Норрис, ты должен поверить им, — продолжала убеждать Роза. — Ты должен поверить мне.
— Вам не остается ничего другого, господин Маршалл, — раздался знакомый голос у него за спиной.
Вздрогнув, Норрис обернулся к смотревшему на него широкоплечему мужчине.
— Доктор Сьюэлл?
— Я бы посоветовал вам сесть в экипаж, — продолжал Сьюэлл. — Если вам дорога жизнь.
— Они наши друзья, — заверила Роза. Схватив Норриса за руку, она потянула его к экипажу. — Прошу тебя, давай сядем, пока тебя никто не увидел.
У Норриса не было выбора. Что бы ни ждало его впереди, этого пожелала Роза, а уж ей-то можно доверить свою жизнь. Подведя его к экипажу, девушка забралась внутрь и потянула юношу за собой.
Доктор Сьюэлл, оставшись на улице, захлопнул дверцу.
— Бог вам в помощь, господин Маршалл, — напутствовал он через окно. — Надеюсь, однажды мы встретимся вновь, и уже не при таких тяжелых обстоятельствах.
Возчик щелкнул поводьями, и экипаж тронулся в путь.
Предчувствуя долгую дорогу и решив поудобней устроиться на своем месте, юноша внезапно заметил сидевшего напротив них с Розой человека. Свет уличного фонаря упал на лицо мужчины, и Норрис округлил глаза от удивления.
— Нет, это не арест, — заверил его констебль Лайонс.
— А что же тогда? — изумился Норрис.
— Услуга одному старинному другу.
Они выехали из города, пересекли мост Западный Бостон и поселок Кембридж. По этой дороге узника Норриса везли всего несколько дней назад, но все же сейчас это был другой путь — теперь он ехал не с предчувствием смерти, а с надеждой на лучшее. Всю дорогу маленькая Розина ручка лежала в его ладони, словно немое подтверждение того, что все идет по плану, что ему не стоит бояться предательства. Как можно было заподозрить ее в чем-то дурном? «Эта одинокая девушка всегда преданна и решительна и ни разу не оставляла меня в беде, — подумал юноша, — а я ее не заслуживаю».
Кембридж сменился темнотой сельской местности и пустыми полями. Они ехали на север, к Сомервиллу и
Медфорду, мимо деревушек, темные домишки которых сбивались в кучки под зимней луной. И только на окраине
Медфорда, свернув на булыжный двор, экипаж наконец остановился.
— Здесь вы один день отдохнете, — сказал констебль Лайонс, распахивая дверцу и выходя на улицу. — Завтра вам сообщат, где на севере находится еще один безопасный дом.
Выбравшись из экипажа, Норрис посмотрел на каменное фермерское строение. В окнах горели свечи — мерцающее приветствие таинственным путникам.