Сад нераскрывшихся цветов
Шрифт:
Словно отшельник, в одиночестве я подпер собою стену в самом дальнем углу и попытался разглядеть собирающийся народ. Мне не нравился стоящий гул, но в него, словно лента, вливалась тихая мелодия, и я пытался сосредоточиться только на ней. Девушки не носили вычурные наряды -- в основном их заменяли легкие пастельные платья длиною в пол. Юноши, как на подбор, носили костюмы, а кто-то даже пришел в повседневном школьном пиджаке. Я плохо видел, но пропустить мимо платье роскошного бутылочно-зеленого цвета просто не мог -- оно цепляло взгляд, равно как и его статная хозяйка. В очередной раз я отметил, насколько хороша Леона: ее изящным плечам и светлой коже не было соперников, а про густые светлые волосы, стянутые в привычный высокий хвост, я мог даже не говорить. Только в честь праздника они не были прямыми, словно тягучая карамель, а больше походили на легкие волны. Эта девушка, бесспорно, могла стать книжной героиней, но меня пугали ее глаза. Все,
Люди всё подходили, и время неумолимо неслось. Недалеко от себя я заметил мисс Элизабет, с организаторской проворностью беседующую с учениками. Мне было неуютно среди веселящихся, ведь каждый раз казалось, что смеются они именно надо мной. Но внезапно зал застыл в изумлении: порог перешагнул высокий темноволосый юноша, рука об руку идущий с девушкой. Не узнать Блейн было нельзя, и настолько комично она смотрелась рядом с холеным и мужественным Дарси, что мне вновь стало жаль ее. Я давно отметил, что Лили не отличалась особенным вкусом, вот и сейчас на ней было болотно-зеленое платьице, узкое ей в груди и плечах. Видимо, от тесноты лямки натирали кожу, и одноклассница то и дело поправляла их, глуповато улыбаясь. Краситься Лили тоже не умела, поэтому серо-черные синяки под ее глазами, называвшиеся подводкой, тоже вызывали лишь жалость. Зато ее спутник был красив, как никогда, -- ему безумно шел его каштаново-коричневый костюм и черная изящная бабочка, стягивающая ворот. Парня не портил даже заметно разбитый нос. Толпа ахнула, и девушки моментально стали шептаться. Изумилась даже мисс Элизабет, едва не выронившая свой листок со вступительной речью.
Мир вновь исказился. Блейн не удивила меня, зато удивила остальных. А Дарси... Мне показалось, или он улыбнулся мне?..
Примечания:
Жан Батист Гренуй – - главный герой романа Патрика Зюскинда "Парфюмер".
Глава 9
Мгновение -- доля секунды. А мое мгновение, казалось, длилось тысячи лет. Нет, он действительно улыбнулся мне, причудливо и мимолетно. Но мне хватило и этого, чтобы робко опустить взгляд под натиском этой неимоверной силы. Осторожно, будто боясь сломать, Дарси обхватил ладонь Лили, с подчеркнутой надменностью окинув взглядом присутствующих, и внезапно стало так холодно, что я сравнил себя с Люцифером, покоящимся в девятом круге ада. Другой рукой юноша поправил свои едва вьющиеся волосы, чем заставил ахнуть большую половину девушек в зале -- это было выразительно, но в то же время его движения были непринужденны и легки. Перед парой расступались люди -- Арлен вышагивал по-королевски широко, Блейн семенила за ним, шурша мятым платьем. Мне оставались лишь тяжелый вздох и непонятная зависть. Хотя я не знал, чему завидую.
Все это время в зале стояла тишина, изредка прерываемая шепотом. Но мисс Элизабет уже пришла в себя и собралась с силами объявить начало мероприятия. Будто все ждали появления именно этой необычной пары.
– - Прекрасный вечер, -- произнесла наша классная наставница, и писк микрофона ударил по ушам. Через несколько секунд она продолжила: -- Для прекрасных учеников "Хартвуда". Надеюсь, наше мероприятие поможет вам провести время с пользой, научиться новому или узнать себя с какой-то иной стороны. Ведь все мы многогранны и уникальны. Я не буду говорить много, потому что мы ценим каждую секунду этого вечера...
– - До десяти?
– - выкрикнул из толпы Колин, по-хозяйски оперевшись на плечо сестры.
– - Лично тебе до девяти, -- не растерялась мисс Элизабет, но тут же вновь подарила окружающим вежливую улыбку, решив на этом закончить.
– - Музыка!
Из массивных колонок, подвешенных во всех углах помещения, заиграл незнакомый мне вальс. Я плохо разбирался в музыке, особенно классической, хотя без труда мог узнать около двух десятков приевшихся сочинений австрийских и немецких классиков. С неохотой я слушал и современную музыку: лучшей мелодией я считал тишину, а самой пронзительной песней -- молчание. Зато танцевать я умел, об этом позаботилась мама, в одинокие вечера развлекая себя моим обучением. Не то чтобы я был способным учеником, но отказать ей, так нуждающейся в поддержке и моем присутствии, просто не мог. Будь мы полной семьей, я бы фыркал и говорил: "Танцуй с папой!" А мама бы смеялась и включала любимые вальсы, кружась по гостиной со своим мужем. Но ее холодные руки держал я, потому что все было не так, как мне давно мечталось.
Лили тоже неплохо танцевала. Мои глаза, словно на охоте, следили за единственной парой, хотя несколько раз я цеплял взглядом Колина с Леоной, утомленной и такой безразличной, что невольно я кривил губы. Девушка, несмотря на все ее великолепие, казалась мне отвратительной. А особенно меня раздражала ее спесь и тот неприятный взгляд, который я порою ощущал на себе. Шаг, снова шаг. Скрипка, фортепиано. Зеленое, коричневое. Нил Джонатан Уэбб. Один. Я не двигался, но мои зрачки танцевали вмести с Дарси и Блейн, уже не смотревшимися вместе настолько нелепо, как поначалу. Его руки бережно ложились на ее талию, а длинные пальцы девушки впивались в плечо партнера так, будто тонули в нем. "Ему же больно, отпусти", -- мысленно скомандовал я, но сразу устыдился, потупив взгляд. Такая бестактность, даже внутренняя, немая, пугала меня.
Я был не единственным, кто пришел один: возле стены стояло большое количество народу. Одной из них была моя одноклассница, но едва я взглянул на нее, как она тут же отвернулась, сделав вид, что не заметила. Какие же они все... подвластные воле Колина. Но это не очень и обидело меня. Мне хватало и взглядов. Сегодняшний вечер не был похож на тот, что я себе представлял накануне: никаких пышных нарядов, вееров и аристократизма. По-настоящему на аристократов походили только Дарси и Леона. Невольно я даже представил их в паре и восхитился, ведь, без сомнений, вместе они смотрелись бы идеально. Но только мой темноволосый знакомый не смотрел на ослепительную девушку. Он не смотрел никуда. Или же... Вновь я поймал его взгляд. Но уже без улыбки. Зачем? Мы не друзья. Не враги. Никто. И от последней мысли мне стало немного не по себе. Мне было тяжело это принять, но Арлен был интересным человеком и единственным, с кем мне захотелось стать хоть немного ближе.
За танцем шел другой танец, менялась музыка, партнеры. По залу разносился смех тех, кто, столпившись возле стены, делился школьными сплетнями. Я поежился и в очередной раз опустил взгляд. Мне хотелось уйти, но казалось, что это будет слишком заметно, а значит неловко. Внимание не было приятным, поэтому, медленно мучая себя, я продолжал стоять в одиночестве. Наконец-то удалось разглядеть Манна: вальсировал он неуклюже, зато от души. Юноша вел себя вполне обычно, танцевал, видимо, с одноклассницами, посмеивался и кривлялся. Но вечно поворачивал голову, пытаясь обернуться назад, да так, что казалось, будто сейчас он свернет ее. Его глаза усиленно выискивали кого-то в толпе танцующих. Может, он раскаялся, что бросил меня одного?.. Вальс сменялся на другой вальс, затем музыка веселела, а после вновь наполнялась светлой грустью. Ноги устали держать меня, и по стене я сполз вниз, тяжко вобрав в себя сухой воздух, пронизанный запахом пяти десятков парфюмов. Именно столько, по моим представлениям, здесь было народу, включая учителей, кураторов и безжалостного коменданта. Я было начал скучать, опять наблюдая, как меняются многие пары, но внезапно музыка поутихла. Колин, вышедший на середину, громко захлопал в ладоши. Народ столпился вокруг белокурого парня, и я, не желая оставаться в неведении, тоже поспешил подойти. В руках одноклассник держал деревянный ящик, до самого верха наполненный какими-то бумажками. Я напрягся и отступил, хотя, не почувствовав ничего враждебного, решил дослушать. С другой стороны круга я разглядел невозмутимого Дарси и такую же напряженную, как я, Лили.
– - Ежегодная игра для классов шесть-один и шесть-два, -- громко объявил затейник и встряхнул коробочку, накрыв ее крышкой.
– - Те, кто младше, могут не соваться.
Тут же с разочарованием толпу покинула четверть стоявших, и зал разбился на небольшие компании. Мягкой поступью, все такая же невеселая и безразличная, с похожим ящичком подоспела Леона, буквально сунув его в руки брату. Тут же девушка пробежалась взглядом по толпе, и я наконец-то вновь услышал ее голос, резкий и строгий:
– - Если кто-то не знает правил, то напоминаю. Из ящика тянем одно имя. Этот для девушек, -- Леона кивнула на верхнюю коробку, а затем на нижнюю.
– - А этот для остальных.
– - Для остальных...
– - нахмурился один из моих одноклассников, со злостью взглянув сначала на девушку, а затем на ее брата.
– - Твоя сестра не много себе позволяет?
– - Я сама отвечаю за себя, -- отрезала белокурая, но брат сразу ее перебил:
– - Замолчи. Обращались не к тебе.
Компанию тут же обняла тишина. Заметив напряженное внимание толпы, Колин постарался улыбнуться присутствующим, а затем продолжил как ни в чем не бывало: