Сад теней
Шрифт:
— Ты, конечно, преувеличиваешь.
— Я? Она не имела понятия о том, что такое дилер. Когда она делала покупки, то вовсе не интересовалась ценой. Она покупала все, что хотела, не зная, сколько денег потратила, а мой отец никогда не упрекал ее за это, не требовал никаких отчетов. Надеюсь, — добавил он, — что его отношения с новой женой будут иными.
— Где познакомились твои родители? — задала я вопрос Малькольму.
— Он увидел, как она переходила через дорогу в Шарноттсвилле, остановил свой экипаж и начал беседовать с нею. Он ничего не знал об ее семье.
Я попыталась все это представить. Это было романтично: прекрасный молодой человек останавливает свой экипаж, ведет беседу с незнакомой молодой женщиной, а разговор произвел на нее такое глубокое впечатление, что она решает пригласить его к себе домой.
— Она была совсем незнакома с ним?
— Нет. Она навещала тетю в Шарноттсвилле. Она была не местной и никогда не слышала о Фоксвортах.
— Я полагаю, он был великолепен.
— Ты бы пригласила его к себе домой?
— Нет, конечно, — не сразу ответила я, хотя что-то внутри меня отвечало «да», очень хотелось, чтобы подобное случилось и со мной, но я знала, на что намекает Малькольм, что было правильно и пристойно.
— Ты понимаешь, куда я клоню? Ему следовало бы сразу догадаться, что за женщина беседовала с ним.
— Как долго они обхаживали друг друга? Он ухмыльнулся.
— Совсем недолго.
— Но, Малькольм, ты и я тоже недолго ухаживали друг за другом.
— Как ты можешь сравнивать? Я сразу понял, что ты за женщина; мне не пришлось в чем-то убеждать себя и искать доказательств своей правоты. Он же был ослеплен ею с самого начала и опрометчиво бросился делать ей предложение. Отец позднее признался мне, что подозревал ее тетю в том, что она специально привезти Коррин в Шарноттсвилль с единственной целью — встретить здесь достойного джентльмена. О, вероломство женщины!
Я бы не удивился, узнав, что она заранее спланировала перейти улицу именно в то время и в том же месте, зная, что повстречает его. Он сказал, что она так тепло улыбалась ему, что он вынужден был остановить экипаж.
— Я с трудом могу в это поверить.
— А я верю. Подобные женщины всегда потворствуют мужчинам. Они кажутся наивными, скромными, нежными, но они изощренны, поверь мне. А некоторые мужчины, подобно моему отцу, попадаются им на удочку.
— Неужели, и нынешняя его невеста такова? — Он не ответил. — А?
— А почему бы и нет, — ответил он и с шумом сложил газету.
Я уже хотела ему возразить, как вдруг вошел Лукас и объявил, что подъехал автомобиль гостей.
— Сходи и помоги им принести багаж и чемоданы, — приказала я и встала, но Малькольм продолжал сидеть уставившись в одну точку. — Ты идешь?
Он тряхнул головой, словно избавляясь от дурных мыслей, а затем пошел за мной к двери. Гарланд и его юная подруга, которая годилась ему в дочери, вышли из машины. Он поддерживал ее так, что я внезапно поняла, что она его жена! Меня всю вдруг передернуло. Почему Малькольм
— Боже, — воскликнул Малькольм, — она беременна!
Я знала, что его встревожил еще один наследник. Его лицо побагровело, и он сжал руки в кулаки.
— Она беременна! — повторил он, словно стараясь убедить самого себя.
В самом деле, так оно и было. Нежная, хрупкая и свежая молодая женщина, так не похожая на меня, с яркими каштановыми волосами, на последнем месяце беременности, улыбаясь, смотрела на меня. Гарланд увидел нас в дверях, энергично помахал рукой и, взяв Алисию под руку, повел ее в дом.
Он, казалось, совсем не состарился с тех пор, как отправился в путешествие. У меня были основания думать так, судя по его фотографиям. По-видимому, именно длительное свадебное путешествие и женитьба на очаровательной молодой женщине омолодили Гар-ланда и придали ему новые силы. Он и Малькольм были во-многом похожи друг на друга, однако в походке Гарланда была легкость, а в улыбке его была теплота, которой недоставало Малькольму.
Гарланд был так же высок и широкоплеч, как и Малькольм. Он выглядел подтянутым, бодрым и энергичным. Не удивительно, что такая юная девушка была очарована им. Он казался настоящим щеголем в легком спортивном пиджаке и коричневых брюках.
Его жена, словно излучала красоту. Она двигалась легко, грациозно прямо навстречу нам.
У нее были большие голубые глаза и нежно-персиковый цвет лица, который обычно встречается лишь в журналах моды, мягкий, южный рот и маленький, немного курносый нос. Я не могла не позавидовать ее тонкой женственности. Ручки ее были совсем крошечными, а шея — гладкой и тонкой. Во многом она напоминала Коррин, мать Малькольма, и я поняла, почему Гарланд Фоксворт добивался ее и взял своей второй женой. Когда он впервые увидел эту девушку, то ясно представил себе Коррин во время их первой встречи, когда та переходила через улицу в Шарнот-тсвилле.
Я взглянула на Малькольма. Его глаза сузились, взгляд стал более напряженным. Хотя он и приготовился быть суровым и холодно-деловым в момент их встречи, лицо его смягчилось. Какую женщину он представлял себе? Я терялась в догадках. Вероятно, ожидания не обманули его.
— Малькольм, ты определенно постарел, — промолвил отец и рассмеялся.
— Алисия, это твой пасынок. Малькольм, это твоя мачеха, Алисия.
Малькольм взглянул на отца. Я увидела холодную усмешку на его лице.
— Мама? Добро пожаловать, мама, — сказал он и протянул руку.
Алисия с улыбкой пожала ее, но тотчас отдернула свою руку назад и взглянула на меня, как и Гарланд.
— Это, — начал Малькольм, произнося слова медленно и внятно, — это миссис Фоксворт, миссис Малькольм Нил Фоксворт. Оливия, — закончил он.
— А, здравствуйте, Оливия, — приветствовал меня Гарланд.
И вновь мое сердце обожгло холодом. По взгляду Гарланда я поняла, что Малькольм никогда не писал ему о своей свадьбе. Это означало, что он и не подозревал о существовании двух внуков!