Сафари под Килиманджаро
Шрифт:
— Вы подпишете протокол, в котором обязуетесь дополнительно получить специальное разрешение на всю эту гору багажа. Согласны?..
Итак, мы могли исчезнуть с нашими чемоданами без досмотра. Можете поверить, что мы исчезли молниеносно, в полном смысле этого слова. Мы были благодарны начальнику за его соломоново решение, а он, в свою очередь, нам. Я услышал нам вслед глубокий и облегченный вздох.
Как только в гостинице я привел себя немного в порядок, я вынул из чемодана ружье и, слегка замирая от страха, отправился в полицию. Ведь могло случиться все, что угодно, например, меня могли просто «задержать» с оружием. А наше специальное ружье было изготовлено на оружейном заводе «Збройовка» в Брно по особому заказу, и мы гордились им. Я проявил большую дипломатию и терпение, чтобы получить разрешение. В полиции я прошел первое серьезное испытание и приобрел ценный опыт: без таланта дипломата и без крепких нервов в Камеруне шага не ступишь. Да, уже тогда, в Камеруне, вся наша экспедиция висела на волоске.
В паспорте стояла виза, «Збройовка» была легализирована, можно отправляться в путешествие. Но тогда я еще не знал, что получил самую странную визу в жизни… и что меня могут в двадцать четыре часа выслать из страны, все зависит только и только…
Об этом я расскажу дальше.
Главный наш лагерь находился в местечке Сангмелим, вблизи габонской границы. Мы хотели выяснить, сколько это будет, примерно, километров от Яунде. Но не думайте, что это было так просто. В конце концов нам удалось найти карту фирмы «Мишлен». Фирма на своей карте указывала расстояние до Сангмелима — 167 км по хорошей дороге. Что такое «хорошая дорога» я много раз в Африке убеждался. Но на этот раз это была уже не наша забота. Потому что было решено ехать на такси. Мы обменяли валюту. За сто долларов получили 27 тысяч франков и отправились искать такси. Это оказалось нетрудным. У таксиста была машина «Пежо-404 Комби» и выглядела она более или менее надежной, а самое главное — шофера ничуть не смутил наш багаж.
— В Сангмелим? Ох, ох! Недешево будет!
— Сколько?
— Пятнадцать тысяч франков.
— Нет, это дорого. Не пойдет!
Я сделал вид, что ухожу и из-за угла крикнул ему:
— Сбавь!
— Четырнадцать!
— Не пойдет!
— Тринадцать!
— Не пойдет!
Так мы кричали друг другу около часа.
Такое выторговывание цен является интереснейшим спектаклем, который имеет свои правила. Если вы сразу же согласились на предложенную вам цену, вы потеряете уважение, а человек, с которым вы намерены иметь дело, совершенно обоснованно сочтет вас неумным и будет просто разочарован, потому что вы лишите его волнующих минут в его однообразной жизни. Однако вы должны точно знать, в какой момент следует остановиться. Сцена достигла своего апогея. Таксист прокричал:
— Восемь! Дашь?
— Дам!
Мы погрузили свой основной багаж и отправились в путь.
Сангмелим имеет более десяти тысяч жителей, город расположен на пологом склоне холма, у подножья которого протекает речка Афамба. Город имеет одну широкую улицу, на которой теснятся магазины и лавки. Электричество бывает несколько часов в день, оно подается небольшой электростанцией, работающей на нефти. В Сангмелиме нет питьевой воды. Она продается в литровых бутылках — один литр воды стоит 90 франков.
Нигде я не встречал такого количества африканцев-альбиносов, как здесь. У них белые волосы, розоватая кожа и красные глаза. Торговля, в основном, находится в руках французов и греков, небольшими магазинчиками владеют также и местные жители. Мы остановились у француза Роберта Роя, которого я знал по переписке. Господин Рой продавал африканцам транзисторные радиоприемники, а у них покупал горилл, шимпанзе, маленьких антилоп, которых держал у себя в саду. Время от времени он их продавал в Голландию моему другу Ван ден Бринку.
На следующий день после нашего приезда супруги Рой должны были срочно куда-то уехать.
— Господин профессор, — серьезно сказал Роберт Рой. — Обещайте мне, что вы не выйдете из дому. Ни на шаг.
Было утро. Что же нам до вечера сидеть дома?
— Мы, что, под домашним арестом? — спросил я с удивлением. — Но почему? Я бы хотел кое-что еще купить и…
— Господин профессор, я полагаю, вы не собираетесь завтра же отправиться в джунгли?..
Роберт Рой засмеялся. Что-то осталось недосказанным.
— Почему нам нельзя выходить из дому? — спросил я обеспокоенно.
— Излишне вам это объяснять. Завтра вы поймете. Завтра, господин профессор!
Интересно! А утром нас ожидала еще одна неожиданность.
— У вас есть какая-нибудь выходная одежда? — спросил меня Роберт Рой.
Конечно, собираясь на охоту в Африку, нет необходимости брать с собой элегантную одежду, но считаться с неизбежностью контактов в обществе все же приходится. Предусмотрели это и мы.
— Покажите мне эту одежду! — распорядился господин Рой.
Он порылся в нашем скромном гардеробе и с неудовольствием покачал головой. Мне же было ужасно интересно.
— Ну… хорошо! — наконец капитулировал он. — Главное, что вы будете в божьей обители… Хотя и от одежды тоже многое зависит.
— Где мы будем?
— В божьей обители. В костеле, господин профессор, и в ваших интересах выглядеть очень набожным человеком.
Мы пошли в костел создавать видимость набожных людей и завоевывать расположение к себе. В белой отглаженной сорочке и галстуке я был похож на респектабельного плантатора.
В костеле собрались сливки местного общества. Дамы, сверкающие драгоценностями, с любопытством разглядывали нас, и здесь я вспомнил наставления господина Роя. Ну, кто бы мог подумать, что я вместо джунглей попаду, в первую очередь, в костел?
У меня было лицо бедного грешника, который пришел сюда в поисках душевного покоя и за благословением. А так как храм был католический, я опустился на колени, медленно и степенно перекрестился и «погрузился в молитву», т. е. закрыл ладонями лицо, а сам сквозь пальцы следил за производимым впечатлением. Эффект был ошеломляющий. Все взгляды обратились в нашу сторону. По-видимому, такой набожности здесь еще не видели.
В это время заиграли музыканты — примерно пятнадцать человек. Они заполнили собой половину костела. Прихожане начали танцевать. Я выжидающе смотрел на господина Роя. Нам тоже следует танцевать? Я был готов ко всему. Но Роберт молча молился и не подавал нам никаких знаков.
Костел был похож на бал в масленицу. Все танцевали, хлопали в ладоши, слышались радостные восклицания. Одним словом, великолепно развлекались. А я с интересом наблюдал. Если бы у меня был с собой фотоаппарат!
Месса окончилась.