Сафари под Килиманджаро
Шрифт:
— Эти ящики кривые! — крикнул я, выведенный из себя.
— Да, бвана, — неохотно согласился Чарли. — Очень кривые.
Мы их строили по твоей веревочке.
Ящики стояли на том месте, где маленькая равнина полого спускалась к ручью. Поэтому дно ящика было положено наклонно, а стенки строили по веревочке.
Я велел им перенести ящики на ровное место. Все они склонялись набок, словно пьяные, — но ведь это должны были видеть и слепые!
— Ну, какие они? — спросил я у притихших африканцев.
Никто не отвечал.
Потом Чарли велел перенести ящики на прежнее место, где их строили, вытащил отвес, проверил по нему стенки и победно спросил:
— Ну, какие они, бвана?
Ребус с ящиками так и не удалось решить.
Я сдался.
Обман Тома Дина
Я никогда в жизни не забуду той минуты, когда мы отловили уже половину животных и я отправился к главе фирмы, которая нам поставляла корма. Близилось время отправки животных в Чехословакию, и предстояло обеспечить кормами девяносто тяжелых, крупных животных, которые будут находиться в пути пятьдесят дней — это не пустяк. Я вынул блокнот и быстро начал перечислять заказ — я торопился, у меня было много других дел.
— Нужно четыреста тюков люцерны, триста тюков сена, сто мешков кукурузы и…
Я перестал читать, потому что обратил внимание сразу на несколько вещей: глава фирмы не предложил мне сесть, встретил он меня не совсем так, как это бывало раньше, на его лице нет профессиональной улыбки, секретарша подозрительно не спешит принести кофе.
— Я надеюсь, что вы можете принять наш заказ, — сказал я неуверенно.
Глава фирмы посмотрел на часы и нетерпеливо нажал кнопку домашнего телефона. Может быть, он хотел мне показать, что у него нет времени? Черт возьми, этот человек должен быть счастлив, что я даю ему такой крупный заказ… Я начал злиться, но одновременно я чувствовал, что что-то произошло. То, чего я пока не мог понять.
— Господин, вы принимаете наш заказ?
— На счет какой фирмы вы заказываете?
Я замер от удивления. Этот господин меня прекрасно знает. Мы с ним встречались уже не один раз, и он был нашим постоянным поставщиком.
— На счет фирмы Тома Дина, который является моим торговым партнером. Я думал, что вы об этом знаете.
— Да, знаю. Но я хотел еще раз услышать это от вас.
Господин полистал бумаги в пухлой папке. Вынул какой-то листок, внимательно его прочитал и положил обратно. Я чувствовал, что он читает эту бумагу не в первый раз, что, может быть, даже знает ее содержание наизусть и что эта бумага имеет какое-то отношение к моей работе. Но я это только чувствовал. В действительности я ничего не знал, и меня все больше охватывало беспокойство.
— Мне очень жаль, — сказал он, наконец, — но для фирмы Дина мы ничего делать не будем.
Как я уже говорил, Том Дин был нашим торговым партнером, с которым мы заключили договор на четыреста тысяч шиллингов. Он должен был построить нам лагерь, оплатить лицензию, помочь при отлове животных и обеспечить транспортом. Как только мы поймали первых животных, Том Дин попросил задаток — пятьдесят процентов всей суммы. Он его получил — двести тысяч шиллингов, следовательно, все было в порядке. Том нам открыл кредит в четырех фирмах, которые нам поставляли бензин, керосин, техническое оборудование, продовольствие, корма, пиломатериалы. Кроме того, нам делали сложнейший ремонт автомашин, который мы сами сделать не могли. И до сих пор все шло, как по маслу. Глава каждой фирмы кланялся и мгновенно выполнял наши заказы. Да, до сих пор…
— Это ваше последнее слово, господин?
— Да.
— Не могли бы вы сказать, почему?
— Нет, господин. Это не в наших интересах.
Секретарша появилась в дверях, правда без кофе, и выразительно усмехнулась.
— Хорошо, — сказал я, с трудом сохраняя спокойствие. — Я воспользуюсь услугами другой фирмы.
— Пожалуйста. Если…
Господин замолчал. Я бы многое отдал, чтобы узнать, что стояло за этими словами.
Он был вежлив и непроницаем.
Я обратился к главе фирмы «Файф старс». Он был любезен, на столе мгновенно появился кофе, а у меня — надежда.
— Что вас привело к нам, господин профессор?
— Мне нужны пиломатериалы. Я могу у вас заказать?
— Нет, господин. Я очень сожалею, но не можете.
— Но, до сих пор…
— Да, это было до сих пор, — вежливо сказал глава фирмы. — Но теперь мы можем поставлять только в том случае, если вы будете платить наличными.
Я обегал все фирмы, с которыми мы поддерживали торговые отношения, и везде получил один и тот же ответ: для фирмы Тома Дина кредита нет. Я был в отчаянном положении. Я всегда принимал в расчет все, ведь отлов диких животных связан с большими трудностями и риском. Например, в районе, где производится отлов, вспыхивает эпизоотия ящура… В этом случае нельзя вывезти в Европу ни одного животного. Всех необходимо выпустить в буш, даже если в них вложены огромные деньги. Или, например, в буше возникает пожар и сгорает весь лагерь… Или ураган повалит ограды загона и животные разбегаются. Может произойти, например, крушение поезда, на котором переправляются животные в порт или на аэродром… Да, это опасности, о которых я знал и которые принимал в расчет. Но самое ужасное — бороться с противником, которого ты не знаешь.
Я должен был узнать правду. Должен!..
— Амбала, я пришел к тебе по одному очень деликатному делу. Я надеюсь, что ты меня не обманешь.
Амбала был моим другом. Мы познакомились с ним во время моих прошлых экспедиций. Он не входил в число наших поставщиков. Но это был известный предприниматель, имевший большие связи и наверняка знающий правду.
— Я заплатил Тому Дину двести тысяч шиллингов, — начал я свой рассказ. — Открыл счет в четырех фирмах. Эти фирмы до сегодняшнего дня аккуратно нам все поставляли…
— А теперь конец, — сказал он вполне осведомленно. — Вам уже не дают ни на один шиллинг в кредит. Правда, мой друг?..
— Но почему? Мне никто этого не говорит.
— И не скажут. Ни одна уважающая себя фирма не признается, что стала жертвой обмана.
— Амбала! — воскликнул я с ужасом. — Бог с тобой, что ты говоришь?!
Амбала молчал. Он долго доставал из шкатулки сигару и еще дольше раскуривал ее. А потом сказал:
— Фирма Тома Дина обанкротилась.
Долго я не мог произнести ни слова. Издалека я услышал голос Амбалы:
— Друг, ну выругайся вслух… ну, брось на пол эту пепельницу, хоть она и старой китайской ручной работы. Я переживу.
Я знаю, каково тебе сейчас…
Нет, Амбала этого знать не мог. Я был в ужасе. Я был в отчаянии. Но и этих слов недостаточно, чтобы передать мое состояние.
— Но ведь я ему заплатил двести тысяч шиллингов!
— Я знаю. Том Дин предъявил чек банку. Банк его с благодарностью принял, а вернее, конфисковал. Потому что Том Дин должен банку четверть миллиона шиллингов.