Сага о Бриттланде
Шрифт:
Двое приятелей Плосконосого поспешно закивали.
А за воротами нас уже ждали. Посередине дороги стоял незнакомый парень, но от его вида аж зубы заныли и захотелось взяться за свинокол. Высокий, и этого уже было бы достаточно, короткие белые волосы на солнце почти не были видны, и сначала почудилось, что он лысый, короткая ухоженная борода, усы. А еще богато расшитая золотом рубаха, тяжелая цепь в несколько рядов обвивала его толстую шею. Почти что Роальд, только без доспехов.
Встал, ноги расставил пошире. По бокам такие же молодцы, только одеждами и
– Значит, этих заморышей ты, вошь паршивая, побить не смог?
– глубоким голосом заговорил он.
– Опозорил наш рунный дом!
Плосконосый поклонился, как и его приятели, голову опустил, но, почувствовав мой презрительный взгляд, вскинулся:
– Это вольные хирдманы!
Прозвучало не особо уверенно, но хоть прозвучало. Я перевел взгляд на богатея.
– Да плевать мне, кто они! Как ты посмел проиграть каким-то карлам? Будешь две недели чистить клети! Да три дня без еды!
– Скирикр, ты не… - и Плосконосый замялся.
А имя-то какое у почти что Роальда! Скирикр. Первая половина от Скирира, вторая может означать могущественного человека, властелина или просто богатея. Значит, отец этого парня назвал своего сына "Правитель как сам Скирир". А я думал, что у Альрика имя слишком вычурное. А еще у парня помимо вычурного имени была восьмая руна.
– Это твой хёвдинг?
– спросил я у Плосконосого.
– Хёвдинг? Нет. Тут же не хирд, - он занервничал.
– Это Скирикр, сын Вальдрика, сына Вальгарда, основателя рунного дома.
– Тогда почему ты ему кланяешься? В наших краях даже перед конунгом голову не склоняют.
– Не много ли болтаешь, карл?
– встрял почти что Роальд.
Сварт сжал мое плечо.
– Так ведь вроде я карл, а не бритт безрунный. Говорю, когда захочу и с кем захочу.
Сзади раздались первые смешки.
– Тут тебе не северные пустоши. Нужно разуметь, перед кем нужно кланяться, а перед кем и рот стоит захлопнуть.
Сам не знаю, чего я так вскипел. Бритта того, который на меня с ножом кинулся, пощадил. Может, потому что тот был слаб, может, потому что он вел себя уважительно и даже не соврал насчет своих целей, хотя понимал, что я мог прирезать его в любой миг. А этот щегол взбесил меня с первого же взгляда. То ли рост его не по нраву пришелся, то ли цепь дорогая, то ли непомерная спесь. А еще представил себе, как такая наглая морда мочалит наших тварей, за которых мы жизнью Халле заплатили!
– А ты прав! Забыл сказать. Меня зовут Кай. Кай Безумец. Так что, я должен поклониться тебе?
Я дернул плечом, скидывая свартову руку.
Почти что Роальд надменно усмехнулся.
– Да не помешало бы. Глядишь, на пару пеннингов больше заплатим.
Тогда я чуть присел, наклонился, прыгнул вперед и резко дернул Скирикра за лодыжки. Тот с размаху шлепнулся на каменную дорогу. Не на задницу шлепнулся, а прям на белобрысую макушку, всей спиной. Аж под ногами загудело! И гулкий хохот от местной ребятни!
Я переступил через него, глянул на Плосконосого: пойдет или струсит? Он помедлил, но перешагнул через напыщенного болвана и последовал за мной к пристани.
Глава 9
Не прошли мы и половины пути к пристани, как позади разнесся рев бешеного быка. Что-то долго он приходил в себя. Видать, треснулся сильно, хотя на восьмой руне не так просто пробить череп. И кости, и сама кожа крепчают так, что не всякий безрунный мечом пробьет.
– Стой! Стой, сучий сын!
– неслось нам в спину.
– Струсил? Только можешь, что исподтишка бить! Ты, неси меч! И доспех! Быстро!
И, как часто бывало, после дурной выходки мне стало легче. Словно тяжесть, засевшая внутри после болота, схлынула, и я снова мог дышать свободно. Так что я, не оборачиваясь, расхохотался. Плосконосый и его дружки испуганно поглядывали на меня, не видя причин для веселья, а вот Энок и Сварт улыбнулись. Они тоже поняли характер Скирикра.
Кто из ульверов бы стал столько лежать на земле, а потом кричать, чтоб ему принесли меч? Никто из нас и не пропустил бы такую атаку: влепили бы с ноги в морду, плюнули и дальше пошли.
Хотя меч и доспехи — это чересчур за шуточную обиду.
Потому, как только мы добрались до Волчары, Вепрь влепил мне подзатыльник и сказал:
– Снаряжайтесь. Делаем стену.
Ульверы уже сноровисто натягивали кольчуги и шлемы, вытаскивали щиты, надевали волчьи плащи, которые хоть и тяжелы, зато спину защищали не хуже легкой брони. Мимоходом каждый отвесил мне плюху или затрещину, но беззлобно, как будто и им полегчало. Наконец обычный понятный противник. Плосконосый с приятелями только глазами хлопали. Их-то оружие и броня в рунном доме остались.
– Чего рты раззявили? Вон щиты, вон мечи. Берите и вставайте с нами, - приказал Вепрь.
На болота мы пошли без брони, так что от Халле остался и богато украшенный меч, и красивый доспех, еще у меня хранились два трофейных меча из таверны, так что снарядить было чем.
Мы встали в плотный ряд, закрылись щитами, шестирунных промеж своих засунули, чтоб деру случайно не дали. Ни один восьмирунный не возьмет!
Со стороны рунного дома к нам двинулась толпа. На войско даже и мельком не походило. Впереди сверкающий в дорогой броне Скирикр, в закрытом шлеме, даже горло прикрыто кольчужной сеткой. Все железо поблескивает искорками, знать, с примесью костей твари ковали. У меня едва денег хватило на небольшой топорик с такой добавкой, а тут целая кольчуга со шлемом!
Рядом с ним его прихвостни в броне попроще, а дальше все обитатели рунного дома, чтобы полюбопытствовать да поглазеть.
В настоящем бою мы бы обстреляли его из лука, метнули бы копья, а уж потом строили стену, но не убивать же дурака? Так что мы приняли грозный вид и ждали. Вот если он нападет, тогда другой разговор будет.
Скирикр подошел к пристани и остановился. Под шлемом его лица видно не было, но растерялся он нешуточно. Не набрасываться же ему на целый хирд, в самом деле? И ладно, если побьет, а если нет? Еще большим посмешищем станет.