Сага о Хелоте из Лангедока
Шрифт:
– Вы имеете большое влияние на моего правнука, – проговорила она. – Будучи его проклятием, я, естественно, не могу не беспокоиться за его судьбу. Мне хотелось бы видеть его серьезным, женатым человеком, богатым, с многочисленными наследниками, чтобы было, кого мучить впоследствии. А он, вместо того чтобы оправдать мои надежды, предается пьянству и совершенно отбился от рук.
– По-вашему, моя дорогая, здесь есть девушка, достойная стать женой сэра Греттира? – спросил Хелот.
– Если поискать, мой друг, то девушка найдется, – твердо сказала Санта. – Нужно только хорошенько
Тихо скрипнула дверь. Снизу послышались голоса: у входа с кем-то негромко переговаривался заспанный слуга. Хелот шевельнулся в кресле.
– Кажется, ваш правнук вернулся. Санта покачала головой:
– Нет, это не он. Уж его-то приближение я бы почувствовала загодя. Нет, мальчишка продолжает губить свое здоровье в компании Гисборна. Надеюсь, там нет Гарсерана – этот вообще настоящая пивная бочка. Терпеть его не могу, Поздний посетитель, похоже, настаивал на том, чтобы его впустили. Слуга отнекивался и бранился, доносилось нечто вроде «не требуется» и «не звали».
– Похоже, кто-то из простых домогается, – определила Санта и вдруг хищно шевельнула ноздрями.
– Ба! Да это девица! – И, повысив голос, крикнула в темноту, да так пронзительно, что у Хелота заложило уши: – Впустить!
Через несколько минут по лестнице, задыхаясь, вбежала Дианора. Капюшон темного плаща упал на спину, открывая золотистые волосы и совсем юное лицо с распухшими от плача веками. Слезы, не таясь, дрожали в глазах.
Хелот вскочил и бросился к ней навстречу:
– Бог мой, Дианора!
Дианора прижалась к нему, схватила за руки. Она дрожала с головы до ног, и Хелот осторожно поцеловал ее в макушку, чувствуя губами теплые, влажные от снега волосы.
– Хелот... – пробормотала она. – Господи! Неужели это ты? Я думала застать здесь Греттира и просить его... Но это похоже на чудо! Как ты здесь оказался?
– Мы с Греттиром приятели, – пояснил Хелот.
Теперь она отстранилась и взглянула на него с неожиданным подозрением. Хелот вздохнул:
– Это долго объяснять, Дианора.
– Вы... сэр, вы – тамплиер? – Теперь на ее лице показался страх. Она опустила голову и поклонилась. – Простите, господин, я не знала.
Хелот покраснел:
– Пожалуйста, Дианора, не бойся. Я просто Хелот из Лангедока, один из лесных стрелков. Не нужно называть меня «сэр». О чем ты хотела просить Греттира?
Призрак лениво поднялся с кресла и, сделав несколько шагов по направлению к девушке, повис в воздухе, не касаясь пола.
– Я же говорила, что в девицах недостатка не бывает, – заметила Санта и, усмехаясь, чтобы скрыть досаду, поплыла по воздуху к двери.
Дианора потянулась было рукой к маленькому костяному распятню, висевшему у нее на шее, но Хелот осторожно взял ее руку в свою и остановил.
– В этом нет необходимости. Эта леди не причинит тебе вреда. Посторонись, пропусти ее.
Призрак скрылся. Хелот усадил Дианору в кресло, оставленное прабабушкой Греттира, и налил ей вина. Она стала пить, едва не расплескав себе па платье. Потом отставила кубок и снова заплакала, прижимаясь лицом к рукам
– Что с тобой? – спросил он наконец. – У тебя беда, детка?
– И у тебя, если только Алькасар остался твоим другом, – сказала она и с трудом перевела дыхание. Хелот уселся на пол у ее ног.
– Только что Греттир, твой приятель, и Гай Гисборн, еще один твой приятель, схватили моего Алькасара, – безжизненным голосом сказала она.
Повисла мрачная пауза. Наконец Хелот спросил:
– Где?
– У нас в доме.
– Какого дьявола Алькасара понесло в город? – взорвался Хелот.
Вместо ответа Дианора зарыдала так отчаянно, что он даже растерялся.
– Он приходил ко мне, – выговорила она в конце концов.
– Ко мне. Я не пришла в назначенный день. Мы условились встретиться у отшельника, но я не смогла уйти. Гай напился, весь вечер то и дело звал меня прислуживать. Когда он пьян, с ним лучше не спорить.
Хелот поднялся на ноги, Она смотрела на него так, словно он мог ей помочь. Пометавшись по комнате несколько секунд, Хелот сказал:
– Лучше всего было бы обратиться за помощью к святому Сульпицию. Он, я думаю, даст дельный совет. Как только найдешь минутку, сходи к нему. Сам я нескоро выберусь. А просить Греттира не имеет ни малейшего смысла. Греттир очень молод и очень горд. Он никогда не простит Алькасара. Сарацин его унизил, показал, что такое боль и страх смерти. Не надо ему ничего знать. Не плачь, Дианора.
Она встала, опустила капюшон на лицо.
– Хорошо, – сказала она совсем тихо. – Ты не забудешь?
– Дианора, – ответил Хелот. – Из-за тебя мы поссорились с Алькасаром. Он был мне другом, а стал соперником. Отшельник сказал: «Пусть девушка выберет сама». И ты выбрала его, а не меня. Что мне было делать? Я не хотел терять вас обоих. Ты возлюбленная моего друга, и я помогу тебе в твоем желании соединиться с ним. Клянусь!
Едва он выговорил эти слова, едва вытер слезы с ее щеки, как совсем рядом ослепительно сверкнула молния и в тот же миг пророкотал гром. В дверях показалась Бьенпенсанта. Она сама была подобна молнии: серебряно-белое одеяние струилось с ее плеч, как поток живого огня, длинные волосы разметались и стояли дыбом, глаза загорелись, с пальцев струилось пламя. Такой Хелот никогда ее не видел – даже в те дни, когда войска Рауля де Камбрэ стояли под стенами замка. И когда она заговорила, от одного звука ее голоса мороз прошел по коже.
– Ты поклялся, Хелот из Лангедока, – загремел ее голос.
– Ты сказал: «Я клянусь». Ты произнес клятву в присутствии Сил. Я слышала ее, я отдаю ее Силам. Пусть они ведут тебя за руку, пусть следят за тем, чтобы ты не сбился с пути своей клятвы. Плохой ты выбрал час, если думал успокоить Дианору пустым обещанием! Сегодня открылись врата, о которых я прежде не ведала, и твоя клятва услышана.
– О чем ты говоришь, Санта? – закричал Хелот. – Какие врата? Кем услышана?
Но лицо призрака исказила гримаса страдания, губы Санты задрожали, бледное мерцание окутало ее саваном.