Сага о живых и мертвых
Шрифт:
— Штырю и нашего лорда с излишком поимелось. Но твоя правдивость. Вместе, так вместе. Облегчаемся.
Кашляя и ругаясь, разулись. Рата сунула за пазуху флакон со «Слезами Темной Сестры». Заточку перевесила на свой ремень Лот-Та. От молотка, естественно, отказаться было никак невозможно. Шелковые рубашки тоже решили не снимать — весу в них, что во вздохе.
— Маски жалковато, — прохрипела Лот-Та. — Чистейшая работа.
— Пропади они пропадом. Я некромантией больше заниматься не хочу.
— Мечтательность — есть замечтательность. Поскрябались, духу
Подползли к краю. Лот-Та начала примериваться к веревке.
— Ты меня удержишь? — с легкой дрожью спросила Рата.
— Сама вцепись. За шею. Как тогда. И мертвяки не отдерут.
— Я с радостью. Я тогда счастливая была, — Рата чмокнула подругу в закопченную щеку и снова закашлялась.
— Повториться возможно, — Лот-Та улыбнулась. — Если долетаем.
— Если не долетим, тоже. Все куда-то уходят. И мы уйдем.
— С таким умудренным Дитем, хоть куда. Но про Жо мы недооспорили.
— Это верно. Тогда допрыгнуть нужно.
Лот-Та скрутила крышечку с рукоятки «палицы». Вывалился такой знакомый Рате фарфоровый шарик.
— Многих убьет?
— Сообразно технического состояния. Старое оружие. Не взорвется, так хоть присмотрятся, любопытствуя.
— Дай дерну.
Колотушка улетела вниз. Сестры затаили дыхание, прислушивались. Внизу хлопнуло. По стене часто застучало, из-под босой ноги Раты с визгом отлетел кусок камня.
— Ого!
— Поезжаем!
Первый рывок веревка выдержала. Рата висела, руками и ногами обхватив сестрицу. Вокруг колыхался дым. Дышать было нечем. Внизу, сквозь треск пламени, доносились вопли боли. Колотушка Чучела оказалась действенной штукой.
Раз… Два.… Вокруг свистели дым и искры. Земли Рата не видела, но ощущение высоты и полета пьянило, — словно с вершины Клыка летели.
Три… Лот-Та уже была готова отпустить веревку, когда та сама поддалась. Девушки неловко взмыли в воздух, за ними извивался длинный веревочный хвост. Рата почувствовала, что ее переворачивает, как лягушонка, отрывает от сестрицы. Сверкнул ослепительно серый, без копоти и дыма, небосвод. Рата все летела и летела, потеряв верх и низ.
Вода оказалась твердой, как камень. Удар напрочь вышиб воздух из легких. Оглушенная некромантка в вихре пузырьков ушла в глубину. Вяло попыталась замахать руками и ногами — конечности едва шевельнулись. Вокруг наростала темнота воды. Глубоко, очень глубоко.
Кажется, Рата все-таки вынырнула. Раз, и еще раз. Вокруг что-то всплескивалось — может, «болты», а может, головни, что летели с пылающей башни. Видеть девушка ничего не видела. Сил хватало только глотнуть воздуха. Тело упорно отказывалось слушаться. Опускаясь в темноту канала в очередной раз, Рата почувствовала, что бороться бесполезно. Значит, все-таки тонуть. Не самый лучший конец, но ничего. Страха не было. Когда сто раз переживешь чувства других утопленников, самой как-то недостойно волноваться. Тем более, совсем даже не больно, — тело онемело, в глазах медленно меркнет свет.
Рата неторопливо опускалась на дно. Тут ее ухватили сзади за рубашку.
Возмущение на миг прорвало ощущение
Рата слабо стукнула нахальную руку. Лапа мертвяка перехватила ее покрепче, дернула куда-то. Света стало больше. Голова неожиданно вылетела над поверхностью воды, девушка машинально глотнула воздуху. Рядом вынырнула голова неупокоенного, злобно рявкнула:
— Ныряй, мымра!
Рата тут же исчезла под водой, — опять не по своей воле, — дернули за рубашку так, что ткань расползлась. Утопленник был смутно знакомый. Почему знакомый, Рата додумать не успела — в бок кольнуло так больно, что девушка завопила прямо в воду. Глотнула вдоволь. Вода была поганая, помоями явственно попахивала. Ну, да — канал же. А утопленник не утопленник, а Ныр. Оттуда он здесь взялся?
Рата машинально заработала ногами, хотя воздуха в легких уже давно не было. Фуа волок ее куда-то к самому дну. Что-то увидеть в загаженной воде канала было сложно. Задыхаясь, Рата попробовала затрепыхаться — Ныр, видимо, сочтя, что девица вполне пришла в себя, лишь строго хлопнул по плечу — плыви, мол. Рата старалась. На Зубах приходилось заныривать и подольше, но тогда бок так не жгло. В виски пришла боль, в голове снова начало темнеть. В этот миг Ныр милостиво подтолкнул вверх. Рата слепо вылетела на поверхность, хватанула воздух так, что легкие резануло болью.
— Не вставай! — гаркнул Ныр. — Рубашку вот так держи, — он сунул скомканный подол Ратиной рубашки ей же в руку, заставил прижать к боку. Девушка охнула от боли. Оказалось, они сидели на мелководье. На той стороне канала возвышалась стена Цитадели. Пылала башня, дым тянулся над стеной, летели черные хлопья.
— Где Чучело?!
— Здесь ты, здесь! — завопил Ныр — его белобрысые волосы приподнялись дыбом над ушами. — Здесь ты, лицедейка бесстыжая! Я тебе еще за все, про все скажу. А ну, бегом, и разгибаться не вздумай!
Над головой свистнул «болт». Ныр так подпихнул девушку в голую задницу, что она с треском вылетела в гущу истоптанного тростника. Остановиться фуа не дал, почти схватив в охапку, потащил выше. Свалились за поваленный пролет забора. К Рате подскочили какие-то вооруженные незнакомые парни:
— Ранена?!
— Не трожь! — взвыла Рата, отпихивая наглые лапы. — Где Жо и Чучело?
— Да там, — крикнул непонятно откуда возникший Гак. — Голубоглазая выше по течению на берег выбралась. А Жозеф у эвфитона.
В забор с треском вонзился «болт». Все пригнулись. Рата посмотрела на прошедший доску четырехгранный наконечник и тоже присела. За забором оказалось полно людей. Часть из них стреляла по стене Цитадели. Остальные просто азартно орали. Над каналом густо свистели стрелы. Вот, с почти неуловимым свистом, пронеслась тяжелая стрела-карро.
Война. Мертвых еще не было, но, судя по всему, скоро кому-то не повезет.
— Дайте мне тряпку какую-нибудь. Только почище.
Гак, глядя на текущую по бедру девушки кровь, торопливо вытащил из сумки широкий бинт.