Сага об орке. Выбор сделан
Шрифт:
— Да нашел в воде скелет. Похоже тот же бедолага, чей череп мне тогда попался.
— Опять вытащил сетью?
— Не, наткнулся… — блин, ляпнул не подумав, как выруливать? — когда ракушки собирал.
Ракушек я на этот раз принес знатно. Винтовые Фроди обещал избавить от моллюсков, и сделать подвес — так он его называл: какое-то женское украшение. А перловиц мы тупо сожрали. Сварили, и сожрали.
— Так ты в воду что ль заходишь? — прищурился пастух.
— Ну а что? Раздеваюсь, залезаю по грудь… По грудь же не страшно! — я заторопился с объяснениями, видя, как расширяются глаза старика, — Я еще палкой постоянно тыкаю, проверяю, нет ли ям!
— И, значит, с головой под воду уходишь?
Ты чё, дедушка? Покойника перед собой что-ль видишь?
— Ну а как я ракушки собирать буду!
Я думал он меня сейчас перекрестит! Настолько его взгляд был… был…
— Доброму орку неслед лезть под воду! Запомни это Асгейр! Мы ходим по земле, мы ходим по воде. Но ниже! — его голос звучал громко и почти торжественно. — Ниже царство Хелль, царство мертвых!
Я, ошарашенно кивнул.
— Многие из нас туда уйдут, те, кому не найдется места за пиршественным столом Одина. Но живым! — он грозно посмотрел на меня, блин, ща еще какой-нибудь клюкой огреет! — Живым туда хода нет! Не под землю, ни под воду!
— А… — только и смог выдавить я.
— А ракушки… — Фроди кинул взгляд на уменьшившуюся горку.
Блин, ща выкинет! Скажет, дескать бесовским образом наловил! Или заявит — не надо мне их более! Ну хрен с тобой старик, буду один трескать.
— Ракушки ты лови своей сетью, не надо в воду входить, не к добру это! — и подхватил из блюда еще одну перловицу, ловко расковыривая ее ножом.
Я, признаться выдохнул.
— Хорошо, Фроди, — не удержался, — только неводом меньше получается…
— Вот и пусть меньше. Но в воду — ни ногой! — припечатал старик.
Я открыл было рот, спросить, как вдруг…
— Эй, орки добрые, есть кто дома? — раздался голос с улицы.
— Заходи, добрый орк, — громко отозвался Фроди.
В землянку ввалился незнакомый мужик, лет под сорок. На вид — типичный крестьянин: жилистый, высокий, на плечах толстый суконный плащ, кожаные башмаки-гандончики (ну не могу я здешнюю обувь в серьез воспринимать!), голени в обмотках, сверху — войлочная шапка. Никакого оружия в руках.
— Здорово, Хьярти, опять Ингвар за рыбой прислал? — поздоровался, не вставая с места Фроди.
— И тебе здравствовать, Фроди Кнутсон, — с определенным почтением ответил вошедший, — да, говорят опять у вас можно рыбкой разжиться. Прошлая уж больно хорошо пошла, сметелили и заметить не успели как.
— На счет рыбы ты вот ним разговаривай, — кивнул пастух на меня, — его это рыба.
Хьярти перевел взгляд на меня, зацепил взглядом висевший на поясе, как раз с его стороны сакс, пробежался по фигуре, по добротной одежде.
Я развернулся к нему, сложил руки на груди и не вставая проговорил устало.
— Я Асгейр Брансон. Рыбу продаю я. Представься, добрый орк.
Хрен знает, не перегнул ли я палку, с этим «представься»? А ну как ща посчитает себя оскорбленным? На раба не похож, я быстро сканировал фигуру вошедшего, прически под шапкой не видно, оружие на поясе… Ага, вон ножик болтается, не раб, точно. Так себе, кстати ножик, под стать тому свинорезу, которым меня когда-то снабдил Фроди. Значит не из зажиточных. Тут же всплыла фраза «Ингвар послал», не знаю, кто такой Ингвар, но раз тебя послали, значит скорее всего — работник.
Еще мгновенье мы продолжали свои гляделки, после чего вошедший заговорил.
— Я, Хьярти Гудрисон, работаю на Ингвара Вальгардсона, чей одаль к югу-западу отсюда. Рад познакомиться, Асгейр, значит ты и есть рыбак?
— Рыбак? — я поднял бровь, блин, рыбаком я себя как-то не называл. — Хм… Скорее я тот, у кого есть рыба на продажу. Показать тебе мой товар?
Чего меня заклинило? Я же ловлю рыбу? Ну значит рыбак, а кто еще?
Казалось, Хьярти тоже сейчас мысленно пожимал плечами, типа: рыбак-нерыбак, рыбы продай мне, и считай себя кем хочешь.
Мы прошли вместе в кладовку, выделенную под рыбный склад. Запах там стоял… М-м, прям пивка захотелось.
— Копченой рыбы осталось мало, — с сожалением заметил я, — берут уж очень хорошо.
— Да, — согласно кивнул Хьярти, — пробовали. Жбан пива усосали под нее, никто не смог остановиться.
— Новую партию только поставили в коптильню, будет уже завтра. Есть мороженная, она в леднике, — я махнул рукой в направлении. — Тебе какой?
— Копченая по прежней цене?
— Конечно! Я же не наживаюсь, — пожал плечами, — мне чужого не надо: цену в восемнадцать за дюжину с пастбища признали справедливой? Вот значит по такой цене и отдам.
— Хорошо, — кивнул мужик, — возьму сколько есть копченой, на остальное давай мороженую.
Я выгреб ему в мешок остатки копченой рыбы, накинул плащ, вышли на улицу.
— Смотри, — я отвалил щит, вытащил корзины, — есть просто мороженая, как есть. Не соленая, не потрошеная. Отдам за десять пеннингов. А есть, — я вытащил отдельную корзинку, — в ледяной корочке.
Достал одну рыбинку, лед на ней уже успел схватиться, повертел у Хьярти перед глазами.
— Это новый способ хранения рыбы, — щелкнул ногтем по «глазури». — Этот лед защищает рыбину от порчи, и от сухости. Ты ведь ел обычную мороженую рыбу, когда она полежит несколько месяцев.
— Да кто ж ее не ел! — усмехнулся мужик, — Конечно подметка-подметкой, но когда брюхо сводит, и башмак сжуешь.
— Так вот, — я поднял «перст указующий», — эта, пролежит до весны, и не прогоркнет, как соленая, и не высохнет как замороженная. Все соки внутри, — я обхватил рыбеху ладошками как бы беря в кокон, — предохраняет эта ледяная глазурь.
— Ловко, — согласился покупатель, — и почем эта?
— Хорошо, давай поговорим о цене, — почему-то в голове у меня толкалась куча коммивояжеров, продаванов-консультантов и даже уличных «впаривателей» из моей прошлой жизни. — Согласись, Хьярти, что гораздо лучше есть рыбу, как будто ее только что выловили, чем жевать подметку?