Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)
Шрифт:
Рина спустила костюм на талию и попыталась стянуть его с бедер.
– Боюсь, тебе опять придется помочь мне, – сказала она Элен.
Лицо Элен превратилось в маску.
– Иди назад на подиум, – выдавила она сквозь сжатые губы.
Рина встала на возвышение и повернулась к Элен. Та стала стягивать костюм. Когда она касалась тела Рины, пальцы словно обжигало огнем. Наконец, костюм соскользнул вниз, и Элен почувствовала, как задрожала Рина, когда она нечаянно коснулась ее лобка.
– Тебе холодно? – спросила Элен, отступая назад.
Рина посмотрела на нее и отвела взгляд.
– Нет, –
Та потянулась за костюмом и взяла Рину за руку, чувствуя, что не в силах отпустить ее. Она внимательно посмотрела на Рину – сердце ее колотилось.
– Нет, – прошептала Рина, не глядя на Элен. – Пожалуйста, не надо.
Элен была словно во сне. Все вокруг казалось нереальным.
– Посмотри на меня, – попросила она.
Рина медленно повернула голову, их глаза встретились, и Элен вновь почувствовала, как по телу Рины пробежала дрожь.
Она увидела ее набухшие соски, похожие на распустившиеся красные цветы на белом поле.
Элен сделала шаг вперед и уткнулась лицом в мягкие волосы лобка. Так они стояли молча, потом Рина стала тихонько гладить Элен по голове. Элен отступила на шаг, и Рина рухнула в ее объятья.
Горячие слезы катились по щекам Элен.
– Почему? – воскликнула она. – Почему ты вышла за него замуж?
Как обычно, Невада проснулся в половине пятого, натянул джинсы и спустился в конюшню. Чтобы Рина знала, что его нет, он закрыл дверь между их спальнями.
Конюхи ожидали его, потягивая из кружек дымящийся черный кофе. Неваде тоже налили кружку. Он пил кофе и слушал болтовню конюхов. Кружки опустели, все во главе в Невадой направились в конюшню, заглядывая в каждое стойло. В самом конце находилось стойло Белоснежки. Невада подошел к ней и остановился.
– Доброе утро, – прошептал он. Лошадь положила голову на загородку и посмотрела на Неваду большими умными глазами. Она потянулась к нему в ожидании сахара, который, как она знала, должен был быть у него в руке. Она не ошиблась.
Невада открыл загородку и, войдя в стойло, обнял лоснящиеся, блестящие бока животного.
– Мы потихоньку толстеем, малышка, – прошептал он. – Это потому, что последнее время нам не приходится много работать. Пожалуй, следует немного размяться.
Конюх молча протянул ему большое седло, висевшее на перегородке между стойлами. Невада надел на Белоснежку седло и вывел ее из стойла. Он поскакал к небольшому тренировочному комплексу, который был выстроен у подножья холма. Проезжая мимо дома, он увидел серые остроконечные шпили на крыше. На память ему пришла заметка, которую он прочитал в «Варьете», и губы скривила ироническая улыбка. Он снялся в самой прибыльной картине года, но до сих пор ему никто не предложил следующей роли. Время крупных боевиков прошло, их производство обходилось слишком дорого.
В конце концов, так было не только у него. Микс, Мейнард, Гибсон, Хоулт – все оказались в таком положении. Мейнард попытался бороться и сделал серию халтуры на «Юниверсал», что заняло всего пять дней. Невада видел один из этих фильмов – это было не для него. Пленка потрескавшаяся, звук плохой, порой даже нельзя разобрать текст.
Том
С недавних пор появился новый тип боевика, где ковбой пел под гитару. Одна мысль об этом вызывала у Невады отвращение. Прославился в этом амплуа круглолицый маленький Джин Отри. И все было бы отлично, да, как говорили конюхи, бедняга едва держался на лошади.
Невада снова взглянул на дом. Это была самая большая его глупость стоимостью в двести пятьдесят тысяч. Для обслуживания дома требовалось более двадцати слуг, и они пожирали деньги с жадностью голодных волков. Он быстро прикинул свой доход. На скотоводческой ферме в Техасе начались увольнения рабочих, вызванные всеобщей депрессией в стране. Лицензионный гонорар от продажи игрушки «Невада Смит» и ковбойских костюмов сократился, так как у мальчишек появились новые кумиры. Оставалась только доля в шоу «Дикий Запад» и в ранчо для разведенных, что приносило самое большее две тысячи в месяц, в то время как на одно только содержание дома требовалось шесть тысяч.
Рина предложила разделить расходы, но он отказался, так как считал, что оплачивать счета – это мужское дело. Выплаты за «Предателя» закончились. Не залезая в основной капитал, невозможно было содержать дом. Самым разумным было избавиться от него, хотя при этом он неизбежно понесет убытки. Талберг из «Метро» предложил ему за дом сто пятьдесят тысяч. Если сделка состоится, он, по крайней мере, не будет платить комиссионные за посредничество.
Невада задумался. Нет смысла сидеть у моря и ждать погоды. Он отправится в турне с шоу и продаст дом. Надо только поговорить в Риной, когда она вернется вечером со студии.
Зазвонил телефон, установленный на заборе. Невада спрыгнул с лошади и подошел к нему.
– Да?
– Мистер Смит? – раздался в трубке голос дворецкого.
– Да, Джеймс.
– Миссис Смит хотела бы позавтракать с вами в Солнечной гостиной.
Невада засмеялся. Странно, как эти слуги быстро распознают, кто главный в семье. Джеймс сейчас говорил в той официальной манере, которую сам Невада однажды употребил в разговоре с Риной.
Дворецкий прокашлялся.
– Должен ли я сказать миссис Смит, что вы будете к завтраку, сэр? – спросил он. – Кажется, она ждет фотографов, из журнала «Звезды экрана».
Так вот в чем дело. Невада почувствовал обиду. Впервые за несколько месяцев Рина пригласила его к завтраку, и то лишь для того, чтобы устроить рекламное шоу. Внезапно он застыдился своих мыслей, в конце концов, она не виновата, что последнее время ей приходится работать день и ночь.
– Передай, что я приду, как только поставлю лошадь в конюшню.
– Еще один снимок, как вы наливаете кофе Неваде, и мы закончим, – сказал фотограф.
Невада подвинул чашку к Рине. Она подняла серебряный кофейник и наклонила его над чашкой. Тут же на ее губах появилась профессиональная улыбка.