Салат из креветок с убийством
Шрифт:
— Я даже не покупаю, — улыбнулся старший инспектор. — Этим занимается Наташа. Маслята, кстати, тоже очень вкусные.
— Так вот, — продолжал Хутиэли, — именно маслятами и отравились все, кто был на вилле Кролла, включая хозяина. Сам Кролл выжил, а вот Амнон Фридман…
— Грибы действительно оказались ядовитыми?
— Экспертиза показала, что среди маслят было несколько поганок, причем самого отвратительного типа — внешне их, при плохом знакомстве с предметом, можно принять за нормальные грибы. На вилле Кролла в субботу собралось пятеро, не считая хозяина. Отправились в ближайший лес на двух машинах, собрали не так уж много, погода сейчас сухая, но все-таки хватило, чтобы сварить и зажарить, как гарнир
— Почему он так решил? Почему он вообще думает, что это не несчастный случай? И кто такой этот Сэмюэль Кролл, что он собой представляет, если с ним хотели расправиться?
— Сразу три вопроса, Борис, — покачал головой Хутиэли. — Начну с третьего. Сэмюэль Кролл — американский еврей, ему сейчас под семьдесят, в Израиле пять лет, раньше жил в Калифорнии. Богатый предприниматель, владеет предприятиями в сфере “хай-тек”. В Штатах, кстати, ему не так уж везло, несколько раз разорялся, а потом — на старости лет — решил попытать счастья на исторической родине. Денег у него было достаточно, чтобы начать свое дело, а потом он купил две “старт-ап” компании, удачно вложил капитал. В общем, разбогател.
— Бывает же, — усмехнулся Беркович. — Одни едут за богатством в Америку, другие — наоборот… Простите, я перебил вас…
— У Кролла редкая болезнь ног, — продолжал Хутиэли, — он почти не ходит, ему и в инвалидном кресле сидеть трудно, большую часть времени он проводит в постели. В лес он, естественно, не ездил. Кроме его племянницы Ализы и ее друга Амнона вчера на вилле были еще трое: семья Шустерманов — Игаль, Фира и их дочь Марта, двенадцати лет. Игаль Шустерман тоже владеет предприятиями, подобными тем, что есть у Кролла. В некотором смысле они конкуренты, но поддерживают дружеские отношения.
— Почему Кролл считает, что его хотели отравить? Он ел грибы?
— Конечно. Готовила Фира. Марта с Ализой ей помогали, пока мужчины в спальне Сэмюэля спорили о программе размежевания. Хозяин был решительно против плана Шарона, а Шустерман — за, так что можешь себе представить, какие там были крики. Стол женщины накрыли в салоне, и Сэмюэль не пошел есть со всеми, сославшись на слабость. Ализа принесла ему еду в постель. Через пару часов все шестеро с одинаковыми симптомами оказались в больнице. Ты спросил, почему Кролл думает, что это не несчастный случай? В отличие от гостей он лучше разбирается в грибах и утверждает, что сумел бы отличить поганки от маслят. Когда грибники вернулись из леса, он все-таки зашел на несколько минут в кухню — посмотреть, какие грибы они собрали. Кролл утверждает, что в кастрюле находились только маслята. Кто-то уже потом положил туда поганки.
— Допустим, — с сомнением сказал Беркович. — А почему Кролл думает, что отравить хотели его, а не Амнона? И еще: если они все ели грибы, то убийца их ел тоже, верно? И тоже оказался в больнице? Не слишком ли он рисковал — мог ведь и сам погибнуть? А если убийца грибов не ел, то его легко вычислить, опросив всех, кто присутствовал!
— Ты прав, Борис. Конечно, убийца ел грибы вместе со всеми. Все утверждают: не было никого, кто не съел хотя бы одну порцию. А рисковал убийца не больше, чем знаток змей, пробующий на себе нужную порцию яда — нужно знать меру. Видишь ли, Борис, твой друг Хан — а лучшего эксперта у нас нет, верно? — утверждает, что поганок среди прочих грибов было не так много, чтобы вызвать смерть. Это точно. Но! Если после такой трапезы выпить стакан молока, действие грибного яда усиливается во много раз.
— Понятно, — сказал Беркович. — Молоко пил только Амнон Фридман?
— Именно.
— Ну и что? Я все равно не понимаю, почему Кролл решил, что кто-то хотел отравить его, а не молодого человека.
— Но молоко, Борис, предназначалось хозяину! Кролл всегда пьет молоко после еды — такая у него привычка еще с юности. В обязанности Ализы входило три раза в день ставить на столик у дядиной кровати стакан молока. Она и вчера так поступила. Сэмюэль, сидя в постели, съел порцию мяса с грибами, принесенную той же Ализой, но молока выпить не успел — в спальню вошел Амнон, который принес вазочку с печеньем. Мужчины разговорились — речь шла о том, чтобы друг Ализы после окончания университета начал работать на одном из предприятий Кролла. Говорили около получаса. Амнон захотел пить и сказал, что выйдет в салон, чтобы взять бутылку “колы”. А Кролл, увлеченный разговором, предложил ему выпить молока — ничего другого в спальне просто не было. Амнон выпил, разговор продолжался еще минут десять, после чего юноша вышел к гостям, и тут его прихватило, молоко сыграло роль катализатора. Остальным стало плохо чуть позже, когда “скорая” уже была на вилле.
— Как видишь, — заключил Хутиэли свой рассказ, — если бы Кролл выпил свое молоко, то умер бы именно он.
— Молоко, молоко, — пробормотал Беркович. — Кто из тех, кто был вчера на вилле, мог желать смерти Кролла? Напрашивается — Игаль Шустерман, его конкурент. Но это слишком очевидно. Шустерман наверняка не такой дурак, чтобы…
— Он — да, не дурак, — перебил Хутиэли, — а его жена? Почему ты исключаешь женщин? Фира могла сильнее мужа переживать то, что Кролл отбивает у Шустермана рынки сбыта. Серьезно отбивает. Из-за конкуренции Шустерман потерял в прошлом году несколько очень выгодных контрактов, а Кролл эти контракты заключил. Речь идет о десятках миллионов. Долларов, кстати, а не шекелей.
— Ну хорошо, — сдался Беркович. — Двое подозреваемых: Шустерман и его жена. Или вы что-то знаете об остальных, и они тоже подпадают под подозрение?
— Нет, я согласен, подозреваемых всего двое. Девочка исключается, она, кстати, перенесла отравление хуже всех… кроме Фридмана, конечно. Всю ночь ей проводили инфузию, выписали только час назад, взрослые были дома еще утром… Ализа исключается тоже — она обожала дядю и от его смерти ровно ничего не выиграла бы. Фридман, естественно, тоже исключается — если он собирался отравить Кролла, то не стал бы пить молоко сам. Кроме того, у Фридмана не было мотива для убийства!
— Шустерманов уже арестовали? — поинтересовался Беркович.
— Пока нет. Прокурор требует более надежных улик.
— Может, еще раз поговорить с Ализой? — сказал Беркович. — Она ведь была на кухне, могла что-то видеть и не обратить внимания.
— Не вижу смысла, — вздохнул Хутиэли. — Я говорил с каждым из этой компании. Впрочем, попробуй-ка сам, если хочешь. Свежий взгляд не помешает. К тому же, ты знаешь, как я тебе доверяю.
— Спасибо, — пробормотал Беркович.
— Только поторопись. Через час я все же попробую еще раз убедить прокурора.
Вилла Кролла стояла на самом краю города Модиин — до леса отсюда было минут десять езды на машине. Ализа встретила старшего инспектора в салоне — девушка была вся в слезах и плохо понимала, чего хочет от нее этот полицейский. По ее словам, в кухне толкались все, даже дядя приковылял посмотреть на грибы и убедиться, что они хорошие.
— Убедился? — спросил Беркович.
— Конечно! Дядя прекрасно разбирается в грибах. Если он сказал, что это маслята, то так оно и было. Не было там никаких поганок, не было, не было!