Сальватор. Том 2
Шрифт:
– Можете ли вы освободиться на неделю?
– Смотря для чего, ведь это тысяча семьсот шестнадцатая часть человеческой жизни, учитывая последние статистические данные, согласно которым средняя продолжительность жизни – тридцать три года.
– Дорогой господин Жибасье! – ласково улыбнулся Сальватор. – Допуская эту статистику для остального человечества, я рад видеть-, что вы составляете исключение из этого правила.
И хотя вы не выглядите много старше этого возраста, лет вам, бесспорно, уже давно перевалило за тридцать.
– Стоит ли этим хвастаться? – философски заметил достойнейший Жибасье.
– Вопрос не в этом, – продолжал Сальватор.
– В чем же?
– Миновав роковой возраст, вы, по всей вероятности, дважды пройдете среднюю отметку, то есть доживете до шестидесяти шести лет. Из этого следует, что для вас неделя – всего три тысячи четырехсотая часть жизни. Прошу поверить, что я не собираюсь торговаться по поводу цены за вашу неделю, я лишь внес некоторое уточнение в ваше суждение о собственном вашем долголетии.
– Да, да, – кивнул Жибасье, видимо, его убедили рассуждения Сальватора на этот счет. – Однако буду ли я занят в эту неделю чем-нибудь приятным?
– Приятным и полезным! Вы исполните, что бывает редко на этом свете, предписание Горация, чьи труды такой ученый муж, как вы, наверняка культивирует: Utile dulci 9 .
– О чем идет речь? – заинтересовался Жибасье; его как артиста в своем роде увлек выразительный слог Сальватора.
– О путешествиях.
9.
Полезное с приятным (латин)
– А-а, браво!
– Вы любите путешествовать?
– Обожаю.
– Как все удачно складывается!
– Куда же мне надлежит отправиться?
– В Германию.
– Germania mater… 10 Чем дальше – тем лучше! – вскричал Жибасье. – Я тем более готов послужить в Германии, что отлично знаю эту страну, а мои путешествия там всегда заканчивались очень удачно.
– Это мне известно, поэтому вы и получили такое предложение. Удачный исход дела напрямую зависит от вашего счастья.
10.
Мать-Германия (латин)
– Неужели? – спросил Жибасье.
Он еще не совсем пришел в себя после столкновения с плотником, и ему послышалось «от вашей чести».
– Счастья! – подчеркнул Сальватор.
– Очень хорошо, – сказал Жибасье. – Ну что ж, все это вполне возможно; я был бы рад случаю уехать на несколько дней из Франции.
– Как все совпало!
– В Париже у меня ухудшается здоровье.
– Да, у вас в самом деле припухли гдаза, на шее синяки, кровь приливает к голове.
– До такой степени, дорогой господин Сальватор, что этой ночью, – отвечал Жибасье, – я едва не умер от апоплексического удара.
– К счастью, вам, очевидно, вовремя пустили кровь? – с притворным участием спросил Сальватор.
– Да, – отозвался мошенник. – Кровь мне пустили, и довольно старательно.
– Вьг, стало быть, как нельзя лучше чувствуете себя перед путешествием: в теле образовалась легкость…
– Да, удивительная легкость!
– Значит, мы можем приступить к обсуждению этого вопроса?
– Приступайте, дорогой господин, приступайте! О чем идет речь?
– Да дело-то чрезвычайно простое: нужно передать письмо.
Вот и все.
– Хм, хм! – с сомнением проговорил Жибасье, у него в душе снова зашевелились тысячи подозрений. – Посылать человека в Германию только затем, чтобы передать письмо, когда почтовая служба великолепно организована. Дьявольщина!
– Как вы сказали? – переспросил не спускавший с него глаз Сальватор.
– Я сказал, что если это чертово письмо такое же, как все остальные, – покачал головой Жибасье, – то почему бы вам не отправить его почтой? Я полагаю, это обошлось бы вам дешевле.
– Вы правы, – подтвердил Сальватор. – Это очень важное письмо.
– Связано с политикой, вероятно?
– Исключительно с политикой.
– Очень деликатная миссия?
– Чрезвычайно деликатная.
– И, стало быть, опасная?
– Опасная, если бы не были приняты все меры предосторожности.
– Что вы подразумеваете под предосторожностями?
– Это письмо будет представлять собой чистый лист бумаги.
– А адрес?
– Вам передадут его устно.
– Значит, письмо написано симпатическими чернилами?
– Изобретенными человеком, который пишет это письмо, и его изобретение бросает вызов даже господину Тенару и господину Орфила.
– В полиции умеют разгадывать химические секреты получше господина Тенара и господина Орфила.
– Эти чернила бросают вызов самой полиции, и я очень рад сообщить, что вы получите двойную цену за доставку, дорогой господин Жибасье, на тот случай, если вам вдруг захочется продать письмо господину Жакалю.
– Сударь! – вскочил Жибасье. – Неужели вы считаете меня способным?..
– Человек слаб, – заметил Сальватор.
– Вы правы, – вздохнул каторжник.
– Как видите, – продолжал Сальватор, – вы ничем не рискуете.
– Вы говорите это затем, чтобы я согласился исполнить это поручение за бесценок?
– Вы не угадали: поручение это будет оплачено с учетом его важности.
– А кто назначит цену?
– Вы сами.
– Я должен знать, куда именно я еду.
– В Гейдельберг.
– Отлично. Когда я должен отправляться?
– Как можно раньше.