Самая грешная ночь

Янг Аида

Мы сидели в нашем излюбленном местечке как в старые добрые времена, и не хотелось омрачать нашу встречу тяжёлыми разговорами.

— Не надо, — прервала её, не желая слышать и дальше в адрес покойного любимого проклятия. — Я в порядке.

— Хорошо, что Мэйсон всё же добился твой любви и теперь вы с ним счастливы, — лепетала Бетти, украдкой посматривая на мой живот. — Ты поправилась.

— Да, — усмехнулась я, отпив из фарфоровой чашки знаменитый на весь город напиток дядюшки Майлза. — В моём положении это нормально.

— Боже,

Эмма, ты обскакала всех нас, — засмеялась она, хлопая в ладоши, правильно расценив мой намек.

Прохладца, с которой девочки встретили меня вначале, рассеялась, и мы, наконец, расслабились. Никто больше не затрагивал больную для меня тему, и мы стали беседовать, словно попали в те дни, когда проводили время вместе.

Эта встреча помогла мне отвлечься. Ненадолго забыться и не чувствовать боли от потери Ричарда. Но этот миг не мог длиться бесконечно, и когда мы разошлись, печаль накрыла меня с новой силой.

Сама не поняла, как дожила до утра. Не могла вспомнить, что именно говорила брату, чтобы покинуть квартиру.

Теперь у меня имелось железное алиби — встречи с подругами. Я не испытывала угрызения совести за свой обман. Желание оказаться в поместье перебивало всякие чувства.

Одержимостью была отравлена каждая моя клеточка.

Я ехала к праху любимого, который мне был всё ещё дорог, и которому навеки отдано моё сердце. Всё остальное неважно… несущественно.

Глава 40

Подъехав к поместью, в этот раз я уже не испытывала страха и бешеного ужаса перед тем, что могу встретить Генриха. Пока он ничего не помнил, я не подвергалась угрозе. Предыдущая наша с ним встреча прошла довольно сносно. Мужчина не проявлял агрессии. Не пытался вытрясти душу или безжалостно расчленить и закопать меня где-то поблизости.

Сейчас я шла к холму, не пытаясь остаться незамеченной. Не боялась быть пойманной. Внутри было удивительное спокойствие вперемешку с глубокой тоской по любимому.

Подойдя к плите, у которой я лишилась чувств, подобрав руками тёплое пальто, медленно опустилась на колени.

Я знала, что мое нахождение в этом месте было бессмысленным и уже ничего не исправит, но это нужно было именно мне.

Произнести слова прощения. Отпустить обиду на него. Сказать вслух, что не держу в душе злобу и ненависть.

Впереди меня ожидала новая жизнь с Мэйсоном. В другом штате. Я собиралась вести тихую спокойную жизнь. Посвятить всю себя находящемуся под моим сердцем ребёнку, которого мне Господь оставил в утешение.

— Я никогда тебя не забуду… — произнесла я, касаясь пальцами ледяного камня.

Наша с ним история была короткой, но навсегда останется самой яркой… до конца моих дней.

— Люблю тебя, — сглотнув спазм, прижалась губами к плите.

Слёзы

вновь заскользили по щекам, подбородку. Смотря на буквы, выбитые на черной глыбе, я находилась в каком-то забвении. Не желая покидать могилу любимого, оттягивала момент своего ухода до последнего. И только лишь непонятные звуки возле уцелевшей постройки, заставили меня вскинуть голову и подняться на ноги.

У хижины раздавались громкие хлопки и удары. Не думая ни о чём, пошла на звук, желая увидеть, что там происходит.

Едва добралась до источника грохота, остановилась как вкопанная.

Генрих, обнажённый по пояс, с дикой яростью колол дрова, откидывая их в сторону.

Стоял лёгкий мороз, но его тело лоснилось от пота. На спине и руках в некоторых местах были видны шрамы от ожогов, но он был привлекательным, что у меня захватило дух. Дрожь пробежала вдоль позвоночника. Резко обдало жаром, а сердце будто перестало биться. Не могла разлепить губы, чтобы хотя бы поздороваться. Подать знак о своём присутствии. Но он, словно почувствовав меня, повернулся, и я встретилась с его пробирающим до костей взглядом чёрных, бездонных глаз.

— Ты снова здесь? — спросил меня, поднимая с покрытой инеем земли свою куртку.

— Не хотела мешать, — виновато опустив голову, ответила ему.

Стало не по себе от собственной реакции на его тело. Прикусив губу, стала смотреть вдаль, чтобы выровнять сбитое дыхание.

— Сегодня прохладно. Можешь пойти погреться в хижине, — откинув топор в сторону, направился к двери. — Идём.

Не прогнал. Напротив, отнёсся ко мне с неожиданной заботой. Учтивостью.

Что с ним не так? Как потеря памяти могла настолько изменить человека?

Медленно побрела следом за ним, чувствуя, что пальцы стали неметь и слегка покалывать.

Войдя внутрь, присела у огня, протянув руки к пламени.

— У меня нет того, что бы можно было предложить к чаю, — подойдя ко мне, мужчина протянул кружку.

— Не стоит, — приняла её из его рук и сделала маленький глоток. — Спасибо.

— Ты живёшь поблизости? — спросил он меня.

— Нет, — усмехнулась тому, что снова проделала этот не близкий путь и нахожусь здесь, в этом жутком месте. Рядом с тем, который принёс мне много боли.

— Далеко.

— Видимо, тебя сюда тянет, — ровным голосом произнес он, без доли сарказма.

— Так и есть, — кивнула ему. — Я скоро покину этот город, и если позволишь, мне бы хотелось приходить сюда какое-то время. На могилу.

— Не стану препятствовать, — ответил мне, делая глоток из своей дымящейся кружки.

Получив его согласие, на душе даже стало немного легче.

Знать, что он не станет противиться моему появлению здесь, оказывается, для меня было важно.

— Ты беременна? — смотря вместе со мной на огонь, неожиданно спросил он.