Самая темная мука
Шрифт:
– Катарина.
Ее тряхнуло от рокочущего голоса Бадена, дрожь, охватившая ее, вызвала теплоту. Вздрогнув, она повернулась лицом к объекту своего увлечения... единственный человек способный отвлечь от всех проблем, просто сказав ее имя.
Как обычно при виде этого красивого мужчины у нее перехватило дыхание. Он принял душ. Его волосы были влажными, пряди казались темно-красными, почти коричневыми. На нем была надета черная футболка и камуфляжные штаны, которые оказались, заправлены в армейские
– Ты грустила. Почему?
– Я беспокоилась о своем брате.
– Тебе нужно прекратить... пожалуйста. Он причинил тебе боль. Поэтому не должен получить привилегию быть частью твоей жизни.
Ну. Баден научился просить, а не требовать. По-своему, да, но прогресс есть. И, ох, то, как он ее похвалил... ей это никогда не надоест.
Он оглядел ее, заметив полураздетое тело, и его черты лица заострились. От напряжения воздух вокруг него сгустился, потрескивая от электричества.
– Мне нравится твой халат, - сказал Баден.
– Теперь сними его.
Ого. Ладно. Если бы на ней были трусики, то они стали бы мокрыми в одно мгновение. Очевидно, временами ей нравились приказы. И все-таки Катарина ответила:
– Попроси вежливо.
Логичность является ключевым моментом для успешных тренировок.
– Не могла бы ты его снять?
Она улыбнулась ему, внутренне гордясь Баденом.
– Да, могу. Для массажа.
Он хотел ее, явно намеревался взять, но планировал это сделать без прикосновений кожа к коже. Абсолютно неприемлемо. Сначала нужно дотянуться до звезд, и если нужно, потом довольствоваться цветами.
– Массаж?
– спросил он заинтриговано.
– Мне определенно нужен массаж. Я устала после недавних... активных действий.
– Ее дрожь только возросла, когда она подняла трубку. Система внутренней связи позволяла ей подключиться к любому телефону в доме, но ни к одному за пределами. Ей это показалось странным, но она не собиралась жаловаться. Катарина набрала правильный код для прислуги и, когда ответили, попросила поговорить с массажистом Фокс.
Когда он подошел к телефону, она ответила:
– Я готова.
Баден сложил руки на груди. Руки, которые, как она надеялась, вскоре ее обнимут.
– Массаж. От женщины.
Она рассмеялась, словно была очарована.
– Не будь смешным.
– Немного наклонив подбородок, Катарина кивнула в сторону стула, который поставила возле переносного стола, место, с которого ему откроется прекрасный вид.
– Садись.
Он опустил руки, потянувшись одной к рукояти кинжала.
– Мужчина?
– Да. Мне нравится глубокий массаж, и, как ты любишь мне указывать, мужчины намного сильнее.
Она в придачу взмахнула ресницами.
– Не всегда, - проскрежетал Баден.
– Женщины могут быть...
–
– Я позволю тебе наблюдать.
"И ты не представляешь, что тебя ждет".
– Я это сделаю. Сделаю тебе массаж.
– Его грубый тон говорил о том, что она бросила ему вызов.
– Я сильнее любого человека.
Катарина надула губы, стараясь не захихикать, как школьница.
– Прикосновения причиняют тебе боль, а сегодня вечером я хочу только наслаждения.
Его ноздри раздулись, когда он резко выдохнул.
– Я в перчатках. Мне не будет больно.
Ох, сколько сейчас желания в его голосе.
– Хорошо, позволь мне перефразировать. Я хочу прикосновений без преград. Это приносит больше тепла... удовольсия.
Мышца под его глазом дернулась.
– Нет такого слова - удовольсия.
– Прошу прости мой бедный язык. Волнение помутило мой несчастный маленький женский мозг.
– Катарина подошла к нему, виляя бедрами, и подвела к стулу.
– Теперь, если ты будешь так добр и сядешь...
Баден не стал. Она толкнула его, и он с размаха опустился на стул, не спуская с нее глаз.
– Мне это не нравится.
"Это кристально ясно, дорогой".
– Зверь требует нового убийства?
– Да! И он настроен очень решительно.
– Ну. Что бы ты ни делал, - начала она, наклоняясь вперед, прижимаясь губами к его уху, - не причиняй вред человеку. Повторяю, не причиняй вред человеку.
Он сжал ручки стула.
– Я не могу дать никаких обещаний.
Катарина выпрямилась и заговорила решительным голосом.
– Ты дашь мне слово, или я не позволю тебе наблюдать.
Ой, ой. Ему это крааайне не понравилось. Красные всполохи появились в его глазах, и когда Баден заговорил, то раздалось два голоса, один яростный, а другой... страстный?
– Думаешь, что можешь заставить меня уйти, милая Рина?
– Нет.
– "Нужно действовать аккуратно". Они вступили на опасную территорию.
– Но я могу уйти в другую комнату.
– А я - последовать за тобой. Ни одна дверь не удержит меня от тебя. И ни одна стена. Чтобы достигнуть желаемого, я уничтожу любой барьер, не потреплю никаких препятствий.
Ужасно горячие слова, ужасно горячий мужчина.
– Ну, я могу отказать тебе в доступе к моему "парку развлечений".
– Чтобы подчеркнуть смысл своих слов, Катарина провела руками по изгибам своего тела.
– И ты ничего не сможешь с этим поделать.
Прошла секунда в напряженном молчании.
Наконец, он сухо кивнул и сказал:
– Я не убью человека.
"Довольно легко". Она подавила усмешку.
– И ты не причинишь ему вред.
Баден провел языком по зубам.
– Я не причиню ему вред.