Самая уродливая
Шрифт:
Если быть точным, то шестидесяти пяти и двух десятых, но ведь не приврешь – не продашь.
– Изменение формы носа, разреза глаз, добавление или удаление ямочек, не говоря уже об обычных дефектах кожи – все это выявляется при помощи антиретуши. Мы проводили массовые эксперименты, результаты которых, если вас интересует…
Пауза повисла в воздухе. Нет, кажется, не интересует.
– …результаты которых содержатся в статье, опубликованной в сетевом журнале "Острие технологий". Было выбрано двести фотографий, каждую из которых "гримировали" независимые
– А им самим вы эту программу показываете?
– Конечно, да! – воскликнул я с возмущением.
Конечно, нет: какая девица оставит свою фотографию в службе знакомств, если будет знать, что ее разберут на пикселы, показав всему миру короткие ресницы, толстые щеки и прыщ на подбородке. Какой стареющий ловелас согласится продемонстрировать реальную плешь и кривые зубы. Какой вросший в сеть недоросль пойдет на то, чтобы окружающие увидели его сколиозную спину, плоскую задницу и отсутствие мышц кроме как на накачанных вирт-перчатками пальцах.
Ищущие получают полную информацию. Ждущим приходится жить иллюзиями.
– Самый критический момент в нашем деле – первая встреча, так сказать развиртуализация образа. Из-за желания приукрасить действительность восемь знакомств из десяти разваливаются, толком не начавшись. Но только не в нашем агентстве!
Я запнулся, едва только этот тип пальцем шевельнул.
– А если ваш клиент предоставляет вообще не свою фотографию.
– Н-ну… – это был скользкий момент. – Мы проверяем фотографию по базе известных лиц, и если обнаруживаем, что клиент решил… смухлевать…
– Так что?
– …то находим способ получить истинное изображение в обход его заявки, – обтекаемо пояснил я.
На деле это означало автоматический сетевой серфинг. Программа-червь цеплялась за минимальные сведения о клиенте и вытаскивала из мест, где общаются и хвастают, всю его подноготную. Она автоматически сличала изображения и выдавала мне короткий список вариантов – выбрать из них подходящие было делом пяти минут. Может, кто-то и не оставляет за собой следов в социальных сетях, но мне такие не встречались. Адреса, телефоны, имена родственников и домашних животных, модель бытового робота, цвет коврика в мобиле и, конечно же, фотографии.
Да, черт побери, я хороший программист – заметьте, я не сказал "хакер". Я мог бы зарабатывать добыванием личной информации и иметь свой кусочек счастья от таблоидов, но это рано или поздно заканчивается крематорием (если перешел дорогу крутым ребятам) или холодными каменоломнями на окраине галактики, если с тобой не согласен закон. А я, знаете ли, не люблю ни сильного холода, ни сильной жары.
Зато про восстановление реального облика в кодексе ни слова. Пока. Чем и пользуюсь.
Однако, клиент уже получил массу технической информации и ни слова ни проронил о деле.
– Итак, сэр, кого будем искать? Девушку, способную скрасить досуг?
Пауза затягивалась. Когда этот тип поднял глаза, они были так же непроницаемы.
– Я хочу, чтобы вы нашли для меня самую уродливую женщину.
В этот момент мне впервые пришло в голову, что он сумасшедший.
– Сэр?
– Самую уродливую, – произнес он, словно подчеркивая каждое слово.
Не некрасивую, не страшненькую – да уж, он не любитель прятаться за эвфемизмами.
– Нет проблем, сэр.
Я пробежался по каталогу.
– Что вы скажете, например, об этих девушках?
Задворки моей базы: простушки, кривенькие, косенькие, глупенькие и попросту страшненькие. Между прочим, и на таких бывает спрос: из них получаются замечательные жены-домработницы или секретарши для мужей ревнивых богачек.
– Нет, – отрезал он, смешивая в кучу простоватые личики. – Все это не подходит. Мне нужна по-настоящему уродливая девушка. Действительно безобразная.
– Нос на боку? – робко осведомился я. – Одноглазая?
– И даже более того.
Он не шутил, нет. Он был болезненно серьезен, так серьезны бывают только законченные психи. Но при этом он был клиент, а клиент всегда прав.
– Это потребует некоторого времени, – осторожно заметил я.
– Естественно.
– Цена за индивидуальный поиск будет…
– Я плачу пять тысяч, – отрезал он.
Я задохнулся.
– Грязебаксов?
– Галактов.
Черт… Черт, только не спугнуть. Пусть он тысячу раз чокнутый и зарезал десяток жен – уродливых, о да! Пять тысяч галактических кредитов – это почти тридцать тысяч грязебаксов! На Парадиз, конечно, на ПМЖ не улетишь, но пару филиалов "Без грима" запросто откроешь, плюс останется на недельную рекламу антиретуши по первому каналу 3D.
– Мне нужны будут ваши координаты, чтобы отчитаться, – главное, никакого подобострастия в голосе.
На стол между нами упала пластиковая карточка. Вариант "дорогая простота": слюдяной прямоугольник биопараметров, четкий шрифт с засечками, черные буквы по бледно-чайному фону.
Рамон Ишизава.
Я подавил желание по-детски спросить: "Тот самый?" Похоже на начало дурной комедии: человек-вспышка, миллионер-фейерверк самолично и без охраны в моей конторе.
Впрочем, вышколенная охрана, скорее всего, ждет за дверью. Хорошо, что Молли на испуг воображения не хватит.
Ишизава производил и продавал все, что светилось, горело, вспыхивало и взрывалось. Нет, ничего запрещенного или, упаси бог, военного: всего лишь лампы, гирлянды, петарды, фейерверки. Он непринужденно превращал в звонкое золото финансы, которые мы в буквальном смысле слова пускали на воздух. Это он ввел моду на светящиеся вечерние платья, сверкающие прически и иллюминацию в окнах квартир. Это он устраивал благотворительные получасовые салют-шоу дважды в год на каждой из планет Окраинного содружества.