Самая запретная книга о Второй мировой. Была ли альтернатива Сталину?
Шрифт:
Надо отдать должное немцам (опять и опять «немцы»! — СВ.). Раненых они на поле боя не оставляли, а сразу же уносили с собой. По пути наступления мы встречали трупы убитых гитлеровцев (т.е. народоармейцев из РОНА — СВ.). А раненый офицер, взятый в плен 26-го, оказался единственным пленным за два дня боев». Лукавит, ох опять лукавит бывалый ветеран, генерал-майор в отставке Л.И. Корзун в своих мемуарах. Как пресловутый дед Щукарь из лживой сказки советского комиссара от литературы Шолохова «Поднятая целина». То были не немцы.
То были в подавляющем своем большинстве русские солдаты и офицеры из 4-го полка Русской Освободительной Народной Армии.
...В 12-м часу дня 27 августа в районе улицы, вдоль которой шла дорога на Марицкий Хутор, с юга к наступающим с севера частям 60-й стрелковой дивизии РККА пробились части наступавшей 193-й
После этого бои непосредственно в городе разгорелись еще сильнее. Они шли весь день до глубокой ночи. Практически каждый дом в городе советским солдатам приходилось брать штурмом. Город полыхал пожарами, и ночью было светло, как днем. Защитники города, спасаясь от огня, жадно пожирающего дома, перебирались в подвалы и погреба. Откуда продолжали вести губительный для наступавших красноармейцев огонь из пулеметов, винтовок и автоматов. Их забрасывали гранатами. Выкатывали орудия крупных калибров на прямую наводку и в упор расстреливали здания, уничтожая их до основания вместе с их защитниками.
Об ожесточенности боев в этот последний день обороны Севска свидетельствует такой факт. Л.И. Корзун, раненный в этот самый второй день боев, уже после соединения частей 193-й и 60-й стрелковых дивизий, пишет: «„Меня подняли на руках и полуусадили в кузов машины, который быстро наполнился ранеными. Закрыли борта, и спустя несколько минут мы были уже на мосту через Сев, мимо которого проходили за сутки до этого. Все было почти как накануне. Из Севска везли раненых. Было их, пожалуй, даже больше, чем 26-го. А в Севск шла артиллерия, только более крупных калибров, везли боеприпасы, горючее... (выделено. — СВ.)».
Артиллерия «...более крупных калибров» как раз и нужна была красноармейцам для уничтожения каменных городских зданий, для заваливания обломками этих зданий подвалов и погребов с засевшими в них и бившимися насмерть народоармейцами из РОНА...
О крайней ожесточенности боев за Севск, достигшей своего пика на второй день штурма, говорит и не только то, что, как пишет в своих мемуарах Л.И. Корзун: «..Из Севска везли раненых. Было их, пожалуй, даже больше, чем 2 6-го. А в Севск шла артиллерия, только более крупных калибров, везли боеприпасы, горючее.»». Но еще и такой примечательный факт. Командир 60-й стрелковой дивизии РККА, которая вынесла основную тяжесть боев за Севск и по итогам боев получила название «Севская», генерал-майор Кляро И.В. сам был убит в эти дни в Севске. И убит он был именно в этот второй, решающий день штурма города 27 августа 1943 г.
Кстати, очень интересно, хотя и в то же время, по искреннему мнению автора книги, крайне субъективно описывал бои за Севск бывший командующий 65-й армией Центрального фронта, в которую входил тогда 27-й стрелковый корпус с 60-й стрелковой дивизией РККА, генерал армии П.И. Батов. Прославленный советский генерал так описывал в своих пространных мемуарах действия бывшей «1-й Ленинской дивизии» генерала И.В. Кляро в той операции по захвату Севска: «...вспомогательный удар 27-го стрелкового корпуса должен был обеспечить охват Севска с юга». Сама фраза генерала армии П.И. Батова говорит о том, что захват Севска он приписывал вовсе не дивизии генерал- майора И.В. Кляро, а исключительно- своему личному военному полководческому таланту. И этот свой ненавязчивый, но многозначительный посыл читателю генерал армии П.И. Батов так же пространно развивает дальше: «Командир 60-й дивизии генерал-майор Игнатий Викентьевич Кляро быстро сманеврировал частью правофланговых сил. Один полк перешел на участок дивизии Кузовкина (69-я Краснознаменная стрелковая дивизия 18-го стрелкового корпуса батовской 65-й армии РККА, действовавшая севернее. — СВ.) и по ее переправам форсировал реку. Немцы (советский генерал П.И. Батов также строго придерживается «правил хорошего тона по-советски» и ни одним словом в своих роскошных мемуарах не обмолвился о том, что Севск защищали в основном русские солдаты и офицеры РОНА, а вовсе не пресловутые немецко-фашистские оккупанты. — СВ.) видели маневр. Ударили огнем. Но Бескин быстро подавил вражеские батареи армейской артиллерийской группой (еще бы — ведь этой армейской артиллерийской группе, также относящейся к ба- товской 65-й армии, противостоял
...В эти двое суток защитники Севска были почти полностью, почти до последнего человека, уничтожены в своем последнем бою в горящих, дымящихся, обваливающихся развалинах разбитых улиц и домов Севска. Некоторые из них — практически считаные единицы — все же чудом уцелели. Одни из этих уцелевших даже вступили в ряды наступающей Красной Армии, выдавая себя за партизан. Чтобы позднее сбежать из рядов этой ненавистной им армии — в леса, за линию фронта, в дезертиры — хоть к черту в тартарары! Остальные — подавляющее большинство уцелевших, оставшихся в живых, ушли в леса — в партизаны, в «бандиты».
...Рассматривая этот эпизод борьбы локотьчан против Советской власти, против СССР, невольно напрашивается вывод: предатели, пособники фашистов так себя не ведут! На всем свете предатели в первую очередь спасают свою собственную «шкуру»! Они ведь и предателями-то стали из-за этого! Предатели бегут всегда первыми, как крысы с тонущего корабля. Предатели никогда не станут вести себя так, как вели себя защитники Севска 26—27 августа 1943 г.!
Крысы и предатели так себя не ведут!
....Невольно напрашивается аналогия с защитниками Козельска в дремучем тринадцатом веке. Немалая часть жителей города успела выйти из него и раствориться в окрестных лесах, но основная масса осталась внутри городских стен защищать свой родной город. И билась до смерти, до последнего человека, пока все не были уничтожены на дымящихся, обваливающихся развалинах улиц города! Татарам достались одни только трупы! Батый тогда приказал похоронить всех по-человечески, проникнутый, как воин — жестокий до бесчеловечно- . сти, но воин, — отвагой и геройством жителей непокорного русского городка!
...Солдаты и офицеры Красной Армии оказались менее благородными — они свалили трупы в ямы и наскоро забросали их землей, вместе с трупами собак, лошадей, мусором и хламом.
...Интересное сравнение — Батый и Красная Армия! Семьсот лет разницы, кровавый хан Батый и «несокрушимая и легендарная, в боях познавшая радость побед — моя любимая, родная Армия»! И самое главное — в чью пользу?!
...28 августа 1943 г. разбитый, сожженный, разгромленный древний русский город Севск был окончательно взят Красной Армией. Торжествующие освободители вырезали всех попавших в руки. Не щадили ни раненых, ни персонал госпиталя, ни гражданских служащих Русского государственного образования. Вспомните слова Корзуна — только двое пленных за два дня штурма.
...Командир 4-го полка РОНА майор Андрей Рейтенбах достался «красным» тяжело раненным, но все же —живым. Торжествующие победители, бывшие «ленинцы» из «1-й Ленинской дивизии», воздали майору Рейтенбаху, по их мнению, должное. Они скрутили тяжело раненного, окровавленного человека стальным тросом, привязали его этим самым буксировочным тросом к танку «Т-34» (по другим данным, его прикрутили стальным тросом не к танку, а к бронемашине, что в принципе не имеет особой разницы). И гоняли на танке (или бронемашине) по улицам горящего города, окаймленным дымящимися развалинами домов. При этом выбирая путь танку (бронемашине) с волочащимся за ним на тросе раненым, кричащим от боли человеком специально через развалины, колдобины, канавы, нагромождения камней и стальной арматуры. И занимались они этим крайне увлекательным и волнующим для них занятием вплоть до тех самых пор, пока их соотечественник майор РОНА Андрей Рейтенбах не превратился из человека в грязный окровавленный кусок мяса. И только потом торжествующие победители, вдоволь натешившись, выбросили этот грязный и окровавленный кусок мяса в ближайшую поганую канаву. Где наконец-то и зарыли кое-как вместе с трупами убитых во время боя бездомных собак, закидав их наскоро землей и присыпав хлоркой.