Самец
Шрифт:
– Обойдемся без помощи, спасибо.
Смыв за собой и даже не моргнув глазом, я вышел, словно победитель, проходя мимо опешившего Игоря. Другой бы, наверное, засмущался от того, что его застали за дрочкой, но я почему-то в этом даже сознался и не оправдывался. Даже зауважал себя за такую силу воли, да, именно, силу воли. Оказывается, она у меня есть!!! Хотя правильно ли это назвать силой воли? Скорее, самообладание.
У столика не успеваю даже сесть, как Игорь садится, к моему удивлению, первым, и словно по волшебству, взмахом руки отправляет спать Вальку. Я даже сесть забыл, видя, как Валька роняет
– Зачем твоему любовнику знать о том, что мы сейчас будем обсуждать, Сав? Садись или пойдем за мной.
Вот теперь я уже сам сажусь и смотрю с удивлением на довольного Игоря.
– М… а… – только и просипел я.
– Ты хочешь что-то сказать? – спрашивает он меня, приподнимая тонкую бровь.
Киваю и понимаю, что говорить не могу.
– А может, поговорим там, где нам никто не помешает?
Смотрю не на него, а на спящего Вальку, и Игорь, поняв, видимо, по-своему, медленно проговаривает ответ:
– С ним хлопот не будет. Его доставят домой целости и сохранности. Твой день он не вспомнит. Не волнуйся. А тебя вот поищут.
Испуганно перевожу на него взгляд, но он вновь устало заявляет:
– Да не бойся ты… Не сделаю ничего с тобой.
Затем, чуть помедлив, наклоняется чуть вперед ко мне, и глядя в глаза, заявляет:
– А так бы хотелось, Сав. Сладкий, вкусный мальчик. Но…
Он замолкает, и я предлагаю, пытаясь выиграть время:
– Я сам уведу его домой, и потом поговорим.
Игорь неожиданно легко кивает, мгновенно вставая:
– Ну вот и договорились. Пошли.
Перехватив пакет, где лежали деньги и вещи Вальки, тяну его на себя. Валька оказался очень тяжелым, но я, пыхтя и сопя, все-таки смог втянуть его полтела на плечо и пошел к выходу. Тело Вальки почему-то норовило упасть впереди меня, хотя я нес его так, что он опирался к мою спину. Наконец Игорь не выдержал и на улице показал на свою машину.
– Давай его сюда. Быстрее домчим.
Мои шансы сбежать уменьшались на глазах. Но пришлось признать, что так будет лучше.
Субару вместила нас не очень дружелюбно. Хоть салон и был более чем просторный, но влезать с одной стороны сразу двоим, явно было не предусмотрено ни в одной машине. Потому, втащив Валькино тело и сев рядом с ним, я замер в ожидании. Игорь сел не сразу, он зачем-то стоял у машины, отвернувшись от нас и опираясь боком.
Лишь через пять минут он сел и извинился:
– Прости, плохие новости получил.
Странно, он не говорил по телефону. Хотя, может, я и не заметил. Но телефон его, как был в машине, когда я начал втаскивать спящее тело Вальки, так и лежал там же. Что это за человек? И человек ли вообще, это стало занимать меня больше всего. Я уже сам хотел пообщаться с ним, но его внимание ко мне было для меня до тошноты противным. Он безупречный… Волевое лицо… Где-то я видел китайскую маску, которая при разном освещении давала гримасы радости, смеха, боли. Так вот – он сейчас, казалось, горевал глазами, оставляя для всех гримасу радушия и радости. Глаза у него не могли скрыть от меня внутреннюю боль. Сердце почему-то сжалось от его боли или утраты. Стало неловко за себя, за то, что ломаюсь. Может, он просто поговорить хочет и всё. А я тут развел целое представление, чтобы сбежать. Внутренне я не был согласен с тем, как он со мной заигрывает, но почему-то хотелось ему помочь по-человечески. Пусть я поставлю его на место тем, что меня не интересуют мужчины, и я готов просто выслушать его, хотя так-то оно может и не нужно ему тогда мое внимание.
Запутавшись окончательно и бесповоротно, я скомандовал Игорю:
– Вот здесь остановите.
Он согласно кивнул, и мы, пыхтя, вытащили спящее тело моего друга. До дома я отнес его уже легче. Там, открыв Валькиными ключами дверь, я выдохнул от радости, что дома никого не было. Положив его на кровать, предварительно сняв с него ботинки и куртку, я устало присел рядом и сказал, громко рассуждая:
– Эх, Валька. Что происходит – не знаю. Надеюсь, все будет хорошо.
Голос из коридора напомнил
– Я не собираюсь тебя съедать, Сав. Пошли уже.
Покраснев от смущения, я глубоко вздохнул и обреченно вышел из квартиры Вальки. Игорь шел уверенно, и ступая за ним, я неловко запнулся и охнул от удивления, почувствовав, как меня перехватили крепкие руки Игоря. У него что, глаза на затылке?!
Зло выпутался, отбросив его руки, и уже у машины сказал просительно:
– Может, здесь поговорим?
Он качнул вроде бы согласно головой и вдруг, широко улыбнувшись, спросил:
– Ты чего боишься?
Пожимаю неохотно плечами и наконец-то заявляю пристыжено:
– Я не гей и…
Игорь вдруг начинает смеяться. Смотрю на него изумленно и глупо, дожидаясь, когда он успокоится.
– Я не сомневаюсь, что ты не гей. Ты боишься, что я трону тебя? Тебе противно находиться рядом со мной?
Пожимаю вновь плечами и потом смело заявляю:
– Без всяких заигрываний я поеду с тобой. Не трогай меня и считай, что мы договорились. И да, я тоже тороплюсь, ясно?
Он кивнул, и зло усмехнувшись, выплюнул:
– Садись, и поедем уже. Я устал… – сказал он вдруг еще тише, и я почему-то безропотно подчинился.
В машине ехали молча. Я искоса наблюдал за ним, а он, видимо, ушел в себя, потому что даже не замечал, как машина набирает скорость. В какой-то момент я понял, что сижу, вжавшись в кресло так, что, кажется, я с ним сросся. А он лишь смотрел вперед, стискивая зубы.
Наконец я проблеял:
– Сбавь скорость, пожалуйста.
Но машина лишь прибавила обороты, и я, опустив голову, чуть не завыл от бессилья. Мы были уже давно далеко от города и неслись сейчас по трассе мимо деревенек, в едва освещенной пелене, что сливалась лишь единичными фонарями. Вдруг машину повело, и нас понесло на обочину, и дальше я лишь услышал скрежет машины о столб. Смерть, вот она какая. Вспышки света, резкая боль, онемение, чей-то утробный крик, глухой скрежет моих же костей отдавался эхом во всем теле. Словно время застыло отпечатком фотографии того, что я увидел в последний момент. А еще тупое ощущение тошноты, пробирающее меня насквозь.
– Дыши… дыши… Сав, хватит уже, – сказал знакомый голос Игоря, и я ошеломленно открыл глаза, не веря в то, что происходит. Игорь смотрел на меня, белозубо улыбаясь с какой-то ехидцей. Верчу головой вокруг себя, как сова, и с ужасом понимаю, что я не умер. Мы в кромешной темноте, лишь где-то вдали светят приветливо огоньками деревеньки. Самой дороги не видно. Как и машины. Голос пока не слушался меня, а Игорь уже тянет ко мне руку
– Сав, вставай и пошли.
Но почему на нем все тот же костюм, и на мне моя толстовка с глубоким капюшоном? Джинсы нигде даже не помялись. Как такое возможно?!