Самородок
Шрифт:
Рой придвинулся и положил голову ей на колени. Она не шелохнулась. От нее пахло сиреневыми духами и чистотой. Рой закурил сигару, но она портила воздух, и он отшвырнул ее.
— Как я рад, что ты пришла! — вздохнул он.
— А кто-нибудь не приходил?
— Ты же ничего не знаешь.
Айрис тихо сказала, что хотела бы знать.
Рою очень хотелось рассказать, но он не мог говорить о сокровенном.
— Не рассказывай,
— Все получилось совсем не так, как я думал.
— В каком смысле?
— По-разному.
— Не понимаю.
— Моя проклятая жизнь повернулась не так, как я хотел.
— А у кого так? — быстро спросила она. Рой посмотрел на Айрис. У нее было доброе лицо.
— Я хотел всего, — начал он. — Я столько мог дать этой игре.
— Жизнь?
— Бейсбол. Если бы я начал лет пятнадцать назад, как пытался, был бы сейчас королем.
— Королем чего?
— Самым лучшим в игре.
Она глубоко вздохнула.
— Ты хорош и сейчас.
— Я бы хотел быть еще лучше. Я бы побил все рекорды.
— Это так много значит для тебя?
— А как же! Мне понравилось, как ты сказала недавно. Ты бьешь рекорды, а все остальные стараются догнать тебя, если получится.
— Ты не ограничишься несколькими?
— Нет!
— Не понимаю, почему ты придаешь этому такое значение. Что, твои ценности…
Ему послышался гудок паровоза.
— Где этот поезд? — Рой вскочил.
— Какой поезд?
Он всматривался в ночь.
— Тот, который я только что слышал.
— Наверное, это закричала птица, здесь нет поездов.
Он подозрительно посмотрел на нее, но потом успокоился и сел.
— Тогда, — продолжил он, — если после тебя останутся рекорды, которые никому больше не побить, о тебе всегда будут помнить. Ты как бы никогда не умрешь.
— Ты боишься смерти?
— Какое это имеет отношение к тому, что я говорю?
Айрис не ответила. Он подождал и, закрыв глаза, снова положил голову ей на колени.
Она погладила его волосы.
— Рой, что произошло пятнадцать лет назад?
К его глазам подступили слезы, но все же он рассказал ей то, чего не рассказывал никому.
— Я был совсем пацан, и перед самым первым моим испытанием меня подстрелила полоумная дамочка. После этого мне никак не удавалось начать все сначала. У меня пропала уверенность, а с ней все пропало.
Рой сказал, что над ним висело какое-то проклятие, повторялось
— Всегда?
— Всегда одно и то же.
— Всегда с женщиной?
Он рассмеялся.
— Конечно же, были в моей жизни женщины. Они использовали меня.
— Почему ты выбираешь таких?
— Просто так получается, они сами выбирали меня.
— Ты же мог отказать им.
— Только не таким дамам, на которых всегда западаю, — они не похожи на тебя.
Она улыбнулась.
— Я хочу сказать, что ты другая.
— Это плохо для меня?
— Нет, — серьезно ответил он.
— Я никогда не причиню тебе боль, Рой.
— Нет.
— И ты никогда не делай мне больно.
— Нет. Одно никак не укладывается у меня в голове, — проговорил он дрожащим голосом, — почему это всегда должно случаться со мной? Что я делаю, чтобы заслужить это?
— Не успеешь начать, как тебя останавливают?
Он кивнул.
— Может быть, это потому, что ты хороший человек?
— Это как?
— Опыт делает хороших людей лучше.
Она не отводила взгляда от озера.
— Как это получается?
— Через их страдания.
— Я страдал больше, чем достаточно.
— У нас две жизни, Рой. Жизнь, на которой мы учимся, и та, которой мы живем после этого. Страдания ведут нас к счастью.
— У меня этого хватало по горло.
— Хватало чего?
— Страданий, и я больше не желаю испытывать их.
— Они учат нас тому, чтобы мы не хотели ничего дурного.
— Все, чему страдания научили меня, так это держаться подальше от них.
— Это и есть твоя тайна, Рой?
— Какая тайна?
— Не знаю. Все думают, что есть тайна.
— Я сказал тебе все.
— Значит, на самом деле нет ничего?
— Нет. Ты сняла с меня заклятие.
— Мне тридцать три, — сказала Айрис, глядя на воду, залитую лунным светом.
— Я тоже давно уже не желторотый цыпленок, милая.
— Это не помешает нам?
— Что?
— Мой возраст?
— Нет.
— Совсем?
— Если ты не замужем.
— Нет.
— Разведена?
— Нет.
— Вдова?
— Нет.
— Как получилось, что такая сексуальная женщина никогда не была замужем? — Рой вдруг поднялся. — Господи, ты только взгляни на эту воду. Чего мы ждем? — Он потянул галстук.