Самородок
Шрифт:
У нее на глазах блестели слезы.
Рой застонал:
— Солнышко, ну ведь живы мы, а не он.
— Не называй его имени.
— Ты забудешь его, раз я люблю тебя.
— Пожалуйста, не говори об этом.
Рой подхватил ее на руки и положил на диван. Она быстро села и застыла с окаменевшим лицом.
— Бога ради, Мемо, я взрослый мужчина. Когда же ты проявишь благосклонность ко мне?
— Рой, я добра к тебе.
— Но не так, как я хочу.
— Потерпи.
— Когда же? — нетерпеливо спросил он.
Она рассеянно
— Завтра — завтра вечером.
— Это слишком долго!
Мемо вздохнула.
— Сегодня вечером.
— Ты моя радость! — Он снова поцеловал ее.
Внезапно у нее изменилось настроение.
— Давай праздновать.
— Праздновать — что?
— Ну победу команды.
Удивленный Рой сказал, что побрился и готов к выходу.
— Я не о том, чтобы куда-нибудь пойти. — Мемо объяснила, что приготовила закуски в одном из банкетных залов наверху. — Там все приносят из кухни холодное мясо и всякую всячину. Я подумала, что хорошо бы пригласить девушек с ребятами и повеселиться.
Рой думал о том, чем займется с ней после, но решил доставить Мемо удовольствие. Да и упоминание о еде наводило на приятные мысли. В поезде он разделался с двойным стейком, но это когда было!
Налив ему выпить, Мемо позвонила тем, кого решила пригласить. Хотя почти все хотели бы прийти, они помнили о Поупе и опасались нарушить запрет. Однако Мемо уговорила их, сообщив, что Рой и другие придут. Женатым она не предложила привести супруг.
В десять часов Мемо надела ярко-желтое платье без бретелек. Рой подумал, что под ним нет нижнего белья, и это возбудило его. Они поднялись на восемнадцатый этаж. Все уже собрались: около дюжины мужчин и четыре-пять девушек. Мемо сказала, что позже подойдут и другие. Одни болтали с девушками, другие перекидывались словами между собой. Флорес стоял в углу с меланхоличной миной. Эл Фаулер, один из тех, кто весело проводил время, подтолкнул его, чтобы он не заснул.
Кто-то бренчал на стоявшем у стены пианино. По другую сторону комнаты за длинным, покрытым скатертью столом, раскладывая по тарелкам деликатесы, стоял коротышка-шеф в высоком поварском колпаке.
— Да, тут есть чем закусить, — с удовольствием заметил Рой — ты, наверное, загнала свое меховое манто.
— Немного отстегнул Гас, — беззаботно отозвалась Мемо.
У Роя сразу испортилось настроение.
— Эта обезьяна тоже придет сюда?
Она обиделась.
— Не обзывай его плохими словами. Это славный и щедрый парень.
— Бьюсь об заклад, он всю жратву отравил.
— Совсем не смешно. — Мемо повернулась и отошла. Рой поспешил за ней и извинился, хотя ее забота о буки — даже в этот вечер, когда они собирались спать вместе — выбила его из колеи и расстроила. Кроме того, он беспокоился о том, как отреагирует Поуп, если узнает про эту гулянку.
Он спросил Мемо, знает ли Поуп о том, что происходит.
Она снова была само очарование.
— Не беспокойся, Рой, я приглашала
— Добрый малый, Гас! Наверное, для разнообразия делает на нас ставку.
Мемо не ответила.
К этому времени собрались все. Дейв Олсон привел с собой смешливую блондинку. Элие, Ладжонг; Хинкл и Хилл затянули знакомую всем песню, Фаулер показывал фокусы. В воздухе висел густой сигарный дым. И все-таки Рою что-то не нравилось. Все посматривали друг на друга, как будто ждали сигнала встать и разойтись. Некоторые игроки нервно оглядывались всякий раз, как открывалась дверь, словно ждали дока Нобба, приходившего гипнотизировать их перед играми. С противоположной стороны комнаты на Роя смотрел Флорес своими черными грустными глазами. Рой отвернулся. Он не отходил от Мемо.
— Ничего себе веселье, — сказал ему Фаулер.
— Смотри мне, малыш, — предупредил его Рой.
— Смотри за собой.
— Пусть Рой идет к столу. Он умирает с голоду, — проговорила Мемо.
Что правда, то правда. Хотя все мысли его занимала предстоящая близость с Мемо, забыть о трапезе он не мог. Мемо подвела его к столу, и Роя поразило необычайное изобилие — деликатесное мясо, аппетитная рыба, креветки, раки, омары, лангусты, черная икра, салаты, сыры, хлеб и булочки, три вида мороженого. У него засосало под ложечкой.
— Чего желаем? — спросил маленький шеф, держа в руках большую вилку и собираясь накладывать еду на тарелку. Рой сказал, что возьмет все сам.
Мемо помогала ему.
— Бери больше, Рой!
— Накладывай, душенька.
— Уморительно смотреть, как ты ешь.
— Это я только слегка закусываю. — Рой дурачился, смущенный тем, что у него такой аппетит.
— Бамп любил все это смешать… — Мемо внезапно умолкла.
Положив еду Рою, Мемо взяла себе ломтик ветчины и булочку. Они сели за столик в дальнем углу комнаты.
Мемо наблюдала за ним, как зачарованная. Она положила ветчину на булочку.
— Это все, что ты ешь? — спросил он.
— У меня аппетит плохой.
Рой с жадностью поглощал пищу, но каждый глоток, казалось, усиливал в нем желание обладать Мемо. Он думал о том, как было бы замечательно задрать это желтое платье и обнажить ее бедра.
Рой даже не заметил, что у него пустая тарелка.
— Давай, дорогой, положу тебе еще, — предложила Мемо.
— Да я сам положу.
— Это женская работа. — Она подошла к столу, и маленький шеф положил на тарелку мясо, пастрому, индейку, картофельный салат, сыр и маринады.
— Ты очень мила сегодня, — сказал Рой.
— Ты же милый парень.
— Зачем ты взяла так много?
— Это же хорошо для тебя, дурачок!
Рой засмеялся.
— Ты говоришь, как моя бабушка.
— Разве ты воспитывался не в детском приюте? — удивилась Мемо.
— Я попал туда после смерти бабушки.