Самоубийство Земли
Шрифт:
Гард включил телевизор. Не потому, что хотел увидеть какую-нибудь определенную передачу, а потому, что сын приучил его: телевизор должен работать постоянно.
По телевизору снова показывали трупы, изъеденные изнутри. В газетах — все о том же, о желтом облаке.
«Газеты и телевидение существуют для того, чтобы сеять панику, — решил комиссар. — Надо их закрыть. Зачем нужна эта правда, если от нее одни неприятности? И так жить противно…»
Комиссар достал, разумеется, початую бутылку, разумеется, виски — а что еще и пить-то
Нашел концерт классической музыки. Но даже в жестах дирижера виделось ему что-то безнадежно — истеричное.
Переключил.
Хорошо выбритый ученый в очках на тонком носу изо всех сил старался показать, будто он все-таки кое-что знает.
— Желтое облако, конечно, таинственное явление, — ученый наморщил лоб, как бы придавая значимость сказанному. — Однако, в его исследовании мы уже продвинулись в определенном направлении.
«В направлении к заднице», — подумал Гард, однако переключать не стал.
— Очевидно, что желтое облако состоит из животных организмов, — продолжал ученый. — Очевидно, что они скорее всего не земного происхождения. Хотя, возможно, и земного. Мы нашли несколько тараканьих трупиков, но сказать с уверенностью, принадлежат ли они к желтому облаку, пока не возьмусь. И никто не возьмется. Короче, надо бы проникнуть в само облако, но пока — не удается.
«Трусы вы все», — подумал Гард.
Ученый улыбнулся, словно услышав мысли комиссара, и произнес назидательно:
— Исследования чрезвычайно затруднены. Сказать точно, из кого состоит облако пока не представляется возможным.
«Зато представляется возможным сказать, что ты принадлежишь к племени идиотов», — подумал Гард.
— Мы не теряем надежды, — улыбнулся ученый.
«Зато я теряю терпение, — подумал Гард и выключил телевизор. — Сколько таких идиотов сделают себе сейчас научную карьеру на желтом облаке, вместо того, чтобы проникнуть в него и разобраться, в чем там дело…»
Гард откинулся на спинку стула и задумался о бессмысленности и бренности всего сущего на Земле…
Как вы, наверное, догадались, комиссара вывел из забытья телефонный звонок — известное дело, телефоны всегда поступают с комиссарами неучтиво.
Комиссар снял трубку. Он знал, что услышит, и потому вместо «Здравствуйте», спросил:
— Где?
— На центральной площади, Гард. Пока, вроде, без трупов.
Комиссар знал: никакой более подробной информации он не получит и повесил трубку, не попрощавшись.
Перезаряжая пистолет, Гард подумал: «Зачем мне оружие? Как будто эта игрушка поможет совладать с желтым облаком… Ерунда!»
И все-таки пистолет в карман положил. На всякий случай.
Заглянул в комнату сына. Сына не было.
«Где ж он шляется в такое время?» — подумал Гард, но развивать эту мысль не стал.
В темном городе было пусто и темно, как в ночном театре. Будто отзвучали аплодисменты, и завершилась
Комиссар пытался настраивать себя на философский лад, чтобы окончательно не поддаться страху. И все равно — на пустынных улицах даже комиссару Гарду, который видывал всякое, было как-то не по себе.
Хоть бы один прохожий, машина случайная, крик какой-нибудь далекий, в конце концов — но ничего. И лишь огни в окнах домов доказывали, что погибли еще не все.
Гард остановил машину, не доехав пары кварталов до центральной площади.
— Там — желтое облако, — начал молодой солдат из службы оцепления. — Туда нельзя, там — опасно… — Но увидев удостоверение Гарда, солдат посторонился.
А Гард уже слышал шорох. Тот отвратительный шорох-скрежет, который всегда сопровождал желтое облако, тот кошмарный звук, от которого начала кружиться голова и тошнота подступила к горлу.
В свете окон комиссар увидел разъеденный труп. Гард был хороший комиссар, и увидел он именно то, что и ожидал увидеть… Желтое облако всегда одинаково уничтожало свои жертвы. Одинаково и аккуратно. Казалось, из человека выдули содержимое. Огромная дыра зияла в промежности, дыры глаз были разъедены — так моль разъедает одежду. Тягучая, уже немного застывшая, жижа на щеках — вот все, что осталось от глаз. Но лицо было изъедено совсем мало — казалось, тонкой иглой укололи его несколько раз, вот и все — желтое облако входило в человека и выходило через глаза, выедая все внутренности. Гард знал: внутри этот человек пуст, как гроб без покойника.
Говорят, первые эксперты, вскрывавшие жертвы желтого облака, едва не сходили с ума — никогда до этого не приходилось им видеть человеческий сосуд настолько полым. Но сейчас они уже привыкли и не удивлялись.
«Куда я иду? Зачем?» — подумал Гард. Однако, профессиональная выучка и здесь победила разум.
Комиссар обошел труп и двинулся навстречу облаку.
Через полчаса, когда облака уже не будет здесь, приедут врачи, заберут труп в морг, вскроют его, и… ни на миллиметр не приблизятся к разгадке тайны.
Комиссар вышел на центральную площадь и сразу увидел желтое облако. Шуршащее, монолитное и страшное двигалось оно на очередную жертву.
Молодой человек стоял, прижавшись к стене. Он даже не пытался бежать, видимо, понимая бессмысленность подобных попыток. Он лишь закрыл лицо руками, не желая смотреть в глаза собственной смерти.
А смерть была близка. Край желтого облака захлестнул ноги, этому парню оставалось жить от силы минут пять.
И тут Гард понял, что этот парень — его сын. В ту же секунду в нем умер осторожный профессионал, комиссар перебежал площадь и сам окунулся в желтое облако. Без сомнения, он был первым человеком, который сам полез в желтую смерть.