Самозванка
Шрифт:
Спустя секунду только невесомое облачко пыли осталось на месте ускакавшего всадника. Де Брюэ помрачнел.
— Что-то случилось? — встревожилась девушка.
— Торговля, будь она неладна! — нехотя признался француз. — Жан-Поль хороший партнер, а из меня купец получился никудышный. Не мое это… — огорченно вздохнув, он пояснил: — Пушнины мало в этом году, зима была холодной и добыча упала. Гарнье понадеялся на меня, а я его подвел. И чужие контракты не перекупишь — у всех одинаковая проблема.
— А кроме мехов разве нет
— Ром и пушнина — это все, чем богаты колонии, — пожал плечами де Брюэ. — Но ром Жану неинтересен. Его торговые дома — поставщики королевских дворов Европы. Все светские модницы у его ног.
— И он больше ничем не торгует? — продолжала допытываться девушка.
— Диковинки разные возит из Индокитая. На них сейчас большой спрос в Старом Свете. Но у нас их нет. Разве что… — сделав паузу, Доминик невесело усмехнулся, — парочку краснокожих ему продать. Этого добра здесь хватает.
— Значит, диковинки… — задумалась Златка. Мгновенье спустя она радостно хлопнула в ладоши: — Будут ему диковинки. Да такие, что вся Европа на уши встанет.
— Куда встанет? — опешил де Брюэ.
— Не обращайте внимания, — беспечно махнула рукой девушка и тут же деловито осведомилась: — Стекло и краски у вас в усадьбе найдутся?
— Найдутся, — коротко ответил француз и настороженно спросил: — Судя по блеску ваших очаровательных глаз, вскоре я услышу очередную идею?
— Не только услышите, но и увидите, — подтвердила Златка. Оглянувшись по сторонам, она спохватилась: — А куда пропал наш юный друг?
Доминик хмыкнул и молча указал тросточкой в сторону леса. В буйных зарослях в сопровождении курчавого негритенка бродил Костилье, сучковатой палкой раздвигая высокую — по пояс — густую траву. Что-то искал.
— Что он там ищет? — удивилась девушка.
— Дичь подстреленную, — улыбнулся де Брюэ. — Если что-то от нее осталось.
— Я в голову целила, — заметила Златка и неуверенно добавила. — Без ужина не останемся.
Яркая вспышка молнии прочертила быстро темнеющее небо. Упали крупные тяжелые капли летнего дождя. Подхватив девушку под локоток, де Брюэ увлек ее к коляске.
— А Костилье? — напомнила она.
— Вскачь доберется, — торопливо открывая дверцу, пояснил француз. — Надо поторопиться, пока дорогу окончательно не развезло.
Выгон покидали уже под ливнем. Грязные потоки воды заструились по обочинам, местами собираясь в небольшие озерца. Лошади испугано всхрапывали при каждом раскате грома и нервно прядали ушами. Полумрак экипажа изредка озарялся зловещими зигзагами огненной стихии.
— Жуть! — зябко подернула плечами Златка.
Бросив на нее мимолетный взгляд, де Брюэ раздраженно постучал набалдашником трости по тонкой перегородке кареты:
— Сэм, прибавь ходу! Тащимся как на похоронах.
— Месье, упряжь не моя, — рыжеволосая физиономия, раздвинув занавеску, показалась в окошечке. — Лошади хлыста не слушаются, Гарри их к свисту приучил… — скорчив виноватую гримасу, кучер с неподдельным огорчением добавил: — Я так не умею.
В то же мгновенье раздался пронзительный свист. Даже ливень, казалось, на секунду примолк. Де Брюэ ошеломленно потряс головой, а кучер исчез, напоследок одарив девушку уважительным взглядом. Коляска резво понеслась вскачь, с громким чмоканьем выбрасывая грязь из-под колес.
— Это не наследница престола, — пробурчал под нос француз. — Это… это даже не ведьма, а дьявол в юбке. Златка заразительно рассмеялась и весело спросила:
— А он богат?
— Кто, кучер? — изумился де Брюэ. Мысль о финансовом положении дьявола в голову ему не пришла.
— Жан-Поль Гарнье, — пояснила Златка.
— Как Крез, — крылатым афоризмом ответил француз.
— Вот и славно, — задумчиво процитировала саму себя девушка.
Де Брюэ подозрительно покосился на нее: что еще пришло в прелестную головку этой непоседливой особы? Он так и спросил, не упомянув, впрочем, про особу.
— Деньги, — просто ответила девушка. — Экспедиция в Дакоту потребует немалых затрат.
— Скажите, мадемуазель, — смущенно прокашлявшись, осторожно начал француз. — Зачем вам все это? Вы молоды, красивы, умны…
— Ослепительно, — вставила реплику Златка.
— Простите? — беспомощно захлопал ресницами де Брюэ.
— Вы забыли добавить «ослепительно красивы», — нимало не смущаясь, заявила девушка. — Настоящий француз сказал бы именно так… — и, грустно вздохнув, огорченно добавила: — Значит, вы не настоящий француз… — и тут же, грозно нахмурив брови, она строго спросила: — Как давно вы работаете на английскую разведку?
Де Брюэ целую минуту хватал ртом воздух, словно пойманный ерш у лунки, затем, закатив глаза, шумно выдохнул и воздел руки к потолку кареты:
— O, mon dieu! С вами невозможно говорить серьезно!
Златка прыснула в кулачок. Де Брюэ, закончив укоризненно качать головой, сосредоточенно наморщил лоб:
— Так на чем я остановился?
— Вы молились, — со всей серьезностью подсказала девушка.
Тут не выдержал и француз, расхохотавшись во все горло. Отсмеявшись, он продолжил:
— Даже если русская императрица не признает вас, Европа примет с распростертыми объятьями. Блестящее будущее вам обеспечено. Откуда эта тяга к приключениям? Avаntures, — так это прозвучало.
И в самом деле — зачем? Вскружить голову какой-нибудь светлости, родить этому сиятельству прорву толстопузых детишек, завести любовника. Или двух. В крайнем случае — троих. Королевские балы, великосветские салоны, собственный замок и беспечная жизнь. Мало развлечений? Фавориты пусть сабельками помашут. Естественный отбор, опять же. Мечта любой женщины этого столетия. Сверкающая вершина бытия. Недосягаемый абсолют… Зачем ей эти дикари?!!